Запад Эдема

В голосе его было что-то такое, что заставило замолчать всех, даже Ортнара. Последние лучи заходящего солнца так осветили лицо Херилака, что показалось, будто на нем кровавая маска. Гнев заставил его обнажить зубы и сильно сжать челюсти, поэтому слова получились приглушенными.

— Я нашел убийц. Эти тропы были сделаны мургу особого вида, которых я никогда прежде не видел. Там огромное гнездо, где они кишат, как муравьи в муравейнике. Но они не муравьи и не тану — хотя стоят вертикально, как мы. Они не принадлежат к животным, которых мы знаем, эти мургу нового вида. Они двигаются по воде на спинах существ, подобных лодкам, а их гнездо защищает колючая стена. И у них есть оружие.

— Что ты говоришь? — в голосе Ортнара был ужас, словно ожили все его ночные кошмары. — Мургу, которые ходят, как тану? Имеющие копья и луки и убивающие, как тану? Нужно уходить сейчас же, немедленно, пока они не добрались до нас…

— Замолчи! — угрюмо приказал Херилак. — Ты охотник, а не женщина Если ты покажешь свой страх животным, они будут знать об этом и смеяться над тобой, а все твои стрелы пролетят мимо.

Даже Ортнар знал, что это правда, и прикусил губу, заставив себя замолчать. Если ты говоришь об олене, неважно, на каком расстоянии от него, — он может услышать тебя и убежать. Еще хуже, если охотник испытывает страх: все животные знают это, и его каменные наконечники никогда не ударят как надо. Ортнар чувствовал, что остальные отвернулись от него, и знал, что сказал не подумав.

— Эти мургу похожи на тану и в то же время не похожи. Из своего убежища я следил за ними и видел, как они делали много такого, чего я не понимаю. Но я понял, что у них есть, хотя это не копье и не лук!. Это похоже на палку. Мараг направил одну из них на оленя, что-то щелкнуло, и тот упал мертвым. — Его голос поднялся, как бы бросая им вызов, но все промолчали. — Вот что я видел, хотя не могу объяснить этого. Похожая на палку вещь была оружием, и там было много мургу и много палок. Это они перебили саммад Амахаста.

Долгое молчание, последовавшее за этими словами, нарушил Телгес.

— Ты уверен, что эти мургу, убивающие из щелкающих палок, перебили саммад Амахаста?

— Да, уверен, — неумолимо произнес Херилак. — Уверен, потому что знаю о тану, потому что видел в плену у них мальчика тану. Они знают о нас, теперь и мы знаем о них.

Что же нам делать, Херилак? — спросил Серриак.

— Мы вернемся к саммад, потому что нас только пятеро против неисчислимого количества мургу. Но мы вернемся не с пустыми руками. Тану нужно предупредить об этой опасности, показать, что она действительно есть.

— А как мы это сделаем? — спросил Ортнар, и в голосе его еще чувствовалась дрожь страха.

— Я обдумаю это и утром поговорим. А сейчас всем спать, потому что нам нужно многое сделать завтра.

Херилак не открыл своего замысла. Он уже решил, что нужно сделать, но не хотел тревожить своих товарищей. Особенно Ортнара. Тот был одним из лучших охотников, но со слишком развитым воображением. Иногда же было лучше не думать, а просто действовать.

На заре все проснулись, и Херилак приказал грузить вещи в лодку, готовую к спуску на воду.

— Когда мы пойдем обратно, — сказал он, — нужно, чтобы это происходило без задержек. Может быть, нас будут преследовать. — Он улыбнулся, увидев опасения на их лицах. — Но вероятность этого невелика. Если вы сделаете все, как настоящие охотники, этой вероятности не будет вообще. Вот что мы должны сделать. Мы найдем небольшую группу мургу, рядом с которой никого не будет, Вчера я видел такие группы, которые что-то делали. Мы найдем их, а затем перебьем. Всех до единого. И тихо. Если мой брат ранен, я истекаю кровью. Если мой брат убит, смерть придет и за мной. А сейчас мы идем.

Глядя на мрачные лица, Херилак видел, что они взвешивают его слова. То, что он предлагал, было новым для них и опасным. Но они должны охотиться и убивать мургу, мургу, которые вырезали всю саммад Амахаста. Всех женщин и детей, и даже мастодонтов. Когда они задумались над этим, гнев охватил их, и вот они уже готовы на все. Херилак кивнул и взял оружие, остальные взяли свое и последовали за ним в джунгли.

Под деревьями, куда густая листва не пропускала солнечные лучи, было темно, но тропа была хорошо утоптана и идти по ней было легко. Они шли молча, а вокруг под пологом леса кричали яркие птицы. Не единожды они останавливались с копьями наготове, когда что-то тяжелое и невидимое ломилось сквозь чащу рядом.

Тропа, по которой они шли, извивалась среди песчаных холмов, на которых высились сосны, шелестевшие своими иглами высоко вверху. Вдруг Херилак поднял руку, и они остановились в напряженном молчании. Он поднял голову и понюхал воздух, затем прислушался. Теперь все могли слышать слабые звуки, похожие на треск ветвей или звук волн, накатывающийся на каменный берег. Они еще прошли вперед, туда, где деревья расступались, открывая вид на заросшие травой луга, полные движения.