Запад Эдема

— Да, но на этот раз мы будем настороже. Если хочешь, мы не будем ждать, пока прилетит большая птица, и пошлем охотников, чтобы они проследили за берегом. Они предупредят любое нападение. Когда мургу достигнут берега, мы будем знать, что опасность близка. После этого палатки и весь груз погрузим на волокуши., и мальчики уведут мастодонтов подальше от берега, забрав женщин и маленьких детей с собой. Так они уйдут от опасности. Это риск, но риск, на который мы все должны пойти. Или это, или смерть в снегах зимы. Без пищи никто из вас не встретит весну.

— Ты жесток, Херилак, — гневно сказал Келлиманс.

— Я говорю только правду, саммадар, решение зависит от твоих людей, мы сказали то, что хотели сказать, и уходим.

Но решение не было принято ни этой ночью, ни следующей, ни в одну из ближайших ночей. А потом начались дожди, тяжелые долгие дожди, которые принес холодный ветер с севера. Осень, судя по всему, в этом году придет раньше, а запасы пищи были ничтожны, и все знали это. Трое пришельцев садились в стороне от остальных и чувствовали, что люди, проходящие мимо, смотрят на них злобно, многие даже с ненавистью, за то, что они заставляют их делать выбор.

Наконец они стали понимать, что выбора у них просто нет. Много было женских криков и причитаний, когда палатки были собраны и погружены на волокуши. Поход начался без обычного возбуждения, ведь он мог оказаться путем к смерти. Покорные и промокшие, они шли на восток, подгоняемые проливным дождем.

5

В суматохе снимающегося лагеря Керрик был слишком занят, чтобы думать о тех опасностях, которые ждали в будущем. Воспоминания детства неожиданно нахлынули на него, когда благодушные мастодонты были запряжены в волокуши. Огромные животные налегли на упряжь и потащили скрипящие деревянные сооружения. Они были нагружены палатками и домашним скарбом, а сверху на всем этом сидели дети. Когда движение началось, охотники ушли вперед, расчищая путь. Саммад собирались вместе только по вечерам, в лагере: охотники тянулись к огню и вдыхали запах горячей пищи.

В первые дни все испытывали страх перед тем, что ждет впереди, перед страшными мургу, которые могут подстерегать их. Но по мере того, как дни становились теплее, а охота лучше, их дух поднимался. Они всецело зависели от милости погоды, от пищи, которой могло не оказаться, от охоты, которая могла быть неудачной. Они наконец поняли, что оставляют позади голод и верную смерть, меняя ее на пищу и возможность продолжать жизнь.

Спустя несколько дней они уже не сторонились Керрика, хотя дети все еще смеялись над его безволосым лицом и железным ошейником. Правда, на голове у него волосы отрастали довольно быстро, однако борода была слишком редкой. Он был еще очень неловок в обращении с копьем и плохо стрелял из лука, но с каждым днем делал это все лучше. Керрик даже начал думать, что этот мир — неплохое место для жизни.

Так продолжалось, пока они не дошли до океана.

Первый же взгляд на воду вернул Керрика к его прежним страхам, и он резко остановился. Хорошо еще, что в это время рядом с ним не было никого из охотников. Вместе со страхом пришло желание повернуться и убежать. Впереди была только смерть. Как может эта горстка охотников устоять против вооруженных фарги? Ему хотелось только бежать, найти убежище в горах. Идти вперед равносильно самоубийству.

Но он прекрасно понимал, что никуда уйти сейчас не может. После всего случившегося, после того, как он помог разработать план, у него нет выбора. Он должен пройти через это. Еще испытывая страх, Керрик крайне неохотно сделал шаг вперед. Затем еще и еще, пока снова не пошел нормально — несчастный и испуганный.

Этим вечером они остановились недалеко от берега. Еще до того как были разгружены волокуши, мальчики бросились ловить рыбу в солоноватой лагуне, приманивая ее земляными червями. Вода кишела хардальтом, нетерпеливо хватающим приманку. Было много крика и смеха., когда они пытались выдернуть свои пойманные щупальца. Их быстро выхватывали из раковин, потрошили и резали ломтиками, которые вскоре уже шипели на огне. Жесткие, с сильным привкусом, они все же были желанным дополнением к рациону.

Поев, Керрик вытер пальцы о траву, встал и потянулся. Потом посмотрел на огонь и вдруг краем глаза заметил какое-то движение. Большая морская птица кружила над лагерем.

Он взглянул на машущие крылья, на белую грудь, которая сейчас была красной в лучах заходящего солнца, и замер. Она была уже здесь. Он не мог видеть черные шишки с никогда не закрывающимися глазами, глядящими с ног рептора, но знал, что они там. С трудом Керрик поборол охвативший его паралич и заторопился к Херилаку, сидевшему у костра.

— Она здесь, — сказал он. — Летает над нами. Теперь они узнают о нас…

Не обратив внимания на панические интонации в голосе Керрика, Херилак ответил холодно и спокойно.

— Очень хорошо. Все идет по плану.