Запах грядущей войны

В это время с первого этажа слышится топот множества ног. Все ближе и ближе. Плохо это или хорошо? Не знаю, и потому врываюсь в комнату, с ходу и удачно всаживая пулю в руку какого-то длинноволосого хлыща. Вот и все. Второй враг – толстячок, зажимает пальцами отстреленное мною ухо.

– Оружие на землю! Быстро!

Хиляк по-любому стрелять уже не сможет. Правая рука у него пробита, револьвер валяется на полу. Но вот толстяк решил еще покуражиться. Напрасно. Действую сообразно ситуации и в рамках допустимого предела самообороны. В данном случае тратя последний выстрел на пробивание черепушки, склонной к необдуманным поступкам. Бах! Перестрелка закончена.

– Повезло тебе, козел! – прошипел хиляк, чем вызвал у меня непреодолимое желание сломать ему нос, кабы не возникший в дверном проеме Петров с жандармами.

– Успели! – с ходу выпалил он. На этой ноте завершилась обычная, тщательно спланированная операция спецслужб, по итогам которой я еще раз был готов прикончить хиляка, но уже по совсем другим причинам.

* * *

«…На месте происшествия (в комнате г-жи Ростовой) мною были обнаружены трое убиенных:

1. Сама госпожа Ростова (1772 г. р.). Задушена посредством удавки;

2. Племянница г-жи Ростовой г-жа Севостьянова Т. А. (1832 г. р.). Зарезана посредством кинжала;

3. Неизвестный г-н (росту среднего, волосы рябые, правого уха нет). Застрелен посредством пистолета многозарядного иностранного производства.

Кроме вышеназванных жертв имеется убиенный пес породы болонка и умерший естественной смертью попугай…»

Наверное, примерно такой рапорт будет написан и приложен к очередному делу, находящемуся в юрисдикции Третьего Отделения, а мне только и остается, что осматривать место преступления. Для начала я с горечью взглянул на уже обезображенное гибелью лицо Томы. Девушка лежала у окна в луже крови, в левом боку у нее торчал кинжал. Пыталась помешать злодеям, когда те начали душить Варвару Дмитриевну, предварительно убив Жужжу, тоже вставшую на защиту хозяйки, а тут и я подоспел. Откуда вообще эти двое взялись в доме? Если открыть все тайны и выслушать объяснения Петрова, то история следующая.

С начала нынешнего года в Петербурге действовала строго законспирированная революционная организация «Союз Восстановления», в которую входили и Шумский, и Вотковский, и Печенсов, и… Варвара Дмитриевна. Оказывается, старушка еще в пору юности вместе с родителями (отец служил русским дипломатом во Франции) оказалась в самом начале и эпицентре Французской революции. А там стихия закружила, завертела, «путь истинный» выбрать помогла. И шла по этому пути революционерка через года и эпохи до глубокой старости, собирая возле себя соратников по борьбе с классом угнетателей и небезуспешно пытаясь привлечь к общему делу внучку. В событиях на Сенатской Варвара Дмитриевна тоже принимала косвенное участие, но вышла сухой из воды (деньги, связи, прежние любовники), основав много лет спустя «Союз». Вот только, может, в силу возраста, а может, по иным причинам, совершила роковую для себя ошибку, связавшись с представителями вражеской, в данном случае британской, разведки. Застреленный мною толстяк и уцелевший хиляк оттуда. Они же в Кронштадте взрыв устроили. Они же в Инженерном замке шпионили. Они же прокламации напечатали. Они же стали теми хищными рыбинами, поймать которых Третье Отделение планировало с использованием смачного червя по имени Михаил Иванович Крынников. В общем, все как обычно. На живца ловят.

Я сначала махнул рукой (не привыкать), но тут Петров открыл новые факты. Убитый мною толстяк оказался Алексеем Бакуниным. Хиляк – его брат Кирилл. Нашлись вирусы-квартирусы.

– Я вас оставлю пока с ним. Можете побеседовать, – сказал Петров, когда полиция начала паковать всех задержанных, убирать трупы, опрашивать оставшихся в живых свидетелей, а я расположился в одной из свободных комнат, где на стуле сидел крепко связанный и наскоро по-медицински перевязанный Кирилл Бакунин. Сидит, смотрит на меня волком. Не люблю такой взгляд. Так и просит его владелец кулака в лобешник.

– А вот набью тебе сейчас морду, сучонок, чтобы не зыркал.

– Бей. Меня все равно вытащат.

– Может, и вытащат. Только тут тебе не кайзеровская Германия, господин подпоручик. Берсерков бальзамных нет, и апгрейда солдатам вражеской державы не сделать.

– Сделаю. Знания Нафферта у меня остались.

– Уж не с ними ли ты к англичашкам прибежал? И совесть не мучает против Родины снова воевать, а?.. Ах да, я и забыл совсем. Ты же у нас революционер и царя не любишь.