Запах золота

Седоволосый попрощался с Фэй и направился к выходу. Я наблюдал за ним в зеркале. Он шел, глядя прямо перед собой, точно вокруг никого не существовало. Впрочем, до него и вправду никому не было дела. Никто не поднял руку и не обнажил клыки. Но когда он исчез, несколько голов повернулось и Несколько бровей поднялось. Фэй осталась в кабине одна.

Я отнес свой стакан к столику Рассела Ханта. Он сидел в компании толстяка с безобразным круглым вздернутым носом и маленькими проницательными глазами агента.

– Ну, как твое писательство, Рассел?

– О, привет, Лу.

Он мне явно не обрадовался. Я получал три сотни в неделю при наличии работы и был в его глазах нищим: он имел сотен пятнадцать.

Бывший репортер из Чикаго, он послал свою первую новеллу в «Метро», а второй так и не написал. Из счастливого юноши Хант превратился в мерзкого старика с вечной мигренью, которому даже плавательный бассейн не помогал, поскольку он боялся воды. Я поспособствовал ему в деле избавления от второй жены, но третья оказалась не лучше.

– Садись, садись, – сказал он, заметив, что я не ухожу. – Выпей. От этого проходит мигрень, ведь я пью не из желания развеселиться.

– Учтите, – заявил мужчина с глазами агента, – если вы выдающийся художник, то можете присесть. В противном случае я не стану тратить на вас время.

– Тимоти – мой помощник, – объяснил Рассел. – Я курица, которая несет ему золотые яйца. Посмотри, как его чуткие пальцы играют с ножом для мяса, а глаза задумчиво глядят на мое горло. Ох, чувствую, не к добру это.

– Он чувствует! – воскликнул Тимоти. – Вы что-нибудь создаете?

Я сел за столик и ответил:

– Я человек действия. Сыщик.

– Лу детектив, – вмешался Рассел. – Он выкапывает людские грехи и выставляет их напоказ всему свету.

– Каким образом вы так низко пали? – весело спросил Тимоти.

Мне эта болтовня не нравилась, но я нуждался, в информации и потому решил терпеть. Он заметил выражение, моего лица и повернулся к стоящему неподалеку официанту.

– Кому это ты пожимал руку? – спросил я Рассела.

– Элегантный парень с шарфом? Фэй говорила, что его фамилия Трой. Одно время он был ее мужем, она точно должна знать.

– Чем он занимается?

– Затрудняюсь ответить. Я встречал его в разных местах: в Пальм-Спрингсе, Лас-Вегасе, Тихуане…

– В Лас-Вегасе?

– По-моему, да. Фэй говорила, будто он импортер, но если это так, то я дядюшка обезьяны.

Собственная шутка настолько его вдохновила, что он еще какое-то время весело продолжал болтать, потом резко умолк. Лицо Рассела сделалось тусклым и жалким.

– Еще выпивку, – потребовал он у официанта. – Двойной скотч.

– Подождите, сэр. – Официант был высохшим стариком с глазами, как кнопки. – Сперва я должен выполнить заказ этого джентльмена.

– Он не желает меня обслуживать!

Рассел воздел руки в комическом движении. Официант собрался было ответить, но заговорил Тимоти:

– Я не хочу жареную французскую картошку. Мне нужно картофельное пюре.

– У нас картофельного пюре нет.

– Так приготовьте его, – потребовал Тимоти, раздувая ноздри вздернутого носа.

– Минут через тридцать пять – сорок, сэр.

– О, боже! – вздохнул Тимоти. – Что за наказание! Давай пойдем к Чейзену, Рассел. Я просто мечтаю о картофельном пюре.

Официант стоял и смотрел на него. Я взглянул, на кабину: Фэй по-прежнему сидела там, трудясь над бутылкой вина.

– Меня больше не пускают к Чейзену, – заявил Рассел. – Считают, что я агент коминтерна. Я, видите ли, написал сценарий со злодеями нацистами. Вот откуда у меня деньги, друзья. Это заразное золото из Москвы.

– Хватит, – сказал я. – Ты знаешь Фэй Истебрук?

– Немного. Я помог ей несколько лет назад.

– Представь меня.

– Зачем?

– Я давно хотел с ней познакомиться.

– Не понимаю, Лу. Она слишком стара для тебя.

Тогда я объяснил на понятном ему языке:

– У меня к ней сентиментальная тяга, еще с тех безвозвратно ушедших лет.

– Да пусть его, если ему так, взбрело в голову, – вмешался Тимоти. – Сыщики в принципе раздражают меня. Кроме того, я желаю спокойно вкусить свое картофельное пюре.

Рассел с – трудом поднялся, словно рыжей макушкой подпирал потолок.

– Спокойной ночи, – сказал я Тимоти. – Продолжайте скандалить с официантами, пока не получите по своей жирной шее, – И, захватив выпивку, я направился за Расселом к Фэй. – Не говори ей, чем я занимаюсь, – шепнул я ему на ухо.

– Кто я такой, чтобы выявлять твою грязную сущность? В узком кругу – другое дело. Мне нравится болтать о твоих безобразиях среди друзей.

Фэй Истебрук посмотрела на нас глазами, похожими на незажженные прожекторы.

– Это Лу Арчер, Фэй. Агент коммунистического интернационала. Он давний твой обожатель.

– Как чудесно, – проговорила она голосом, который потеряла на ролях матерей. – Присаживайтесь.

– Благодарю-вас.

Я устроился напротив нее в низком кресле.

– Извините меня, – сказал Рассел. – Я должен приглядывать за Тимоти. Он ведет клановую войну с официантами. Завтра вечером его очередь следить за мной. Всего хорошего!

Он удалился, потерявшись в лабиринте собственных слов.