Запах золота

– Мне за это платят. Я не люблю вашего отца, а вас я тем паче не люблю. Для меня это работа… и ничего больше.

– Вы не любите меня? Да, в этом действительно можно было убедиться прошлой ночью, – саркастически заметила Джулиан, испепеляя его взглядом.

– Если девушка заявляется ко мне сама и сама бросается на шею и если она неплохо сложена, я беру то, что мне предлагают. Но это вовсе не значит, что я люблю ее… это даже не означает, что она мне нравится.

– О! И почему же я вам не нравлюсь?

– Потому что я не симпатизирую шантажистам. – Джулиан посмотрела ему прямо в глаза.

– Отлично… – проговорила она наконец, – я занимаюсь шантажом. Но как иначе я могу помешать отцу стать президентом? Ему наплевать на то, чем я живу. Ему всегда было наплевать на меня. И я сделаю все, чтобы его не избрали. Пришлось использовать единственное оружие, которым я владею.

Гирланд внимательно взглянул на нее.

– Объясните, отчего вам хочется помешать ему?

– Это несложно… оттого что он не достоин такой чести. Оттого что он слаб, хвастлив и глуп. Оттого что он, впрочем, как и мать, думает только о себе. Оттого что оба они опьянены властью.

– Такова ваша точка зрения… я не говорю, что она неверна. Вы работаете с Раснольдом, да? Вам нравится их организация «Освобождение»?

– А почему бы и нет?

– Старая история, Джулиан. Люди привыкли ловить рыбку в мутной воде. Если бы Раснольд и его организация ценили вас, – а вы их интересуете только потому, что можете помешать одному человеку стать президентом, – у вас бы не возникло подобных неприятностей. Разве не «Освобождение» побудило вас шантажировать отца?

Думайте что угодно. Мне наплевать. Существует куча причин. И главное: он испортил мне жизнь, а я испорчу ему!

– Так вы уверены, что вашу жизнь испортил он? А может, наоборот, вы ему?

– Не смейтесь! – закричала она в бешенстве. – Мои родители никогда меня не хотели. Как только ни пытались избавиться А теперь, когда я пожелала отомстить, вы взываете к моей совести! Послушайте, может, вы не поверите, но мне было страшно участвовать в этих филь мах. Просто Пьер пообещал, что, если я снимусь, отца никогда не выберут президентом. И тогда я согласилась.

– Нет, – раздраженно запротестовал Гирланд, – конечно не поверю Посмотрите правде в лицо, Джулиан. Вы аморальная шлюха. Вам вбили в голову идеи какой-то гротескной организации. Ах, как лестно считать себя настолько важным лицом, что можешь помешать некоему человеку стать президентом Соединенных Штатов! Но не будь Раснольда и его лиги, вы бы попросту плевали на то, выберут вашего отца президентом или нет!

– Вы отвратительны! Я вас ненавижу! В том, что вы говорите, нет ни одного слова правды! – закричала она. – Пускай граф забирает эти фильмы, но едва вернувшись в Париж, я снимусь в других. Отец никогда не добьется президентства!

– Вернетесь в Париж?.. Вы еще верите, что опять попадете туда?

Она широко открыла глаза.

– Но… конечно. О чем вы?

– О том, что это невозможно, – спокойно ответил Марк, глядя на маленькое облачко. – Вы заблуждаетесь! Как только фон Гольц заполучит фильмы, он позаботится о том, чтобы никто из нас уже не вышел из замка, дабы вы с Раснольдом никогда не смогли создать ни одного подобного зрелища.

Джулиан помолчала, потом с трудом заговорила:

– Он так не поступит. Увидите. Едва фильмы будут у него, мы сможем уехать. А вернувшись в Париж, я снимусь опять.

– Вы больше никогда не попадете в Париж…

Она открыла рот, потом закрыла его, внимательно посмотрела на Гирланда и побледнела.

– Вы думаете?

– Посмотрим. Когда привезут ролики, наш милый граф определенно от нас освободится. – Гирланд поднял голову и осмотрелся. – Здесь достаточно места для трех скромных могилок.

– Как? Нас убьют?.. Не верю!.. Нет!

– Если так распорядился его дядя, я не сомневаюсь, что нас уничтожат.

– Но нельзя же запросто прикончить троих людей, – простонала она. – Нет! Вы врете! Ведь потом будет следствие… Нет, это невозможно… он… он не осмелится!

– Спускаясь сюда, я видел из своего окна кое-что интересное, – сказал Гирланд, закрывая глаза. – Один из слуг фон Гольца выезжал из замка на вашем «триумфе», а другой на моей машине. По-моему, «триумф» найдут на стоянке в аэропорту Мюнхена, а мой автомобиль – неважно где. Разумеется, полиция побывает здесь, но фон Гольц тут большая птица. Он заявит, что мы провели ночь у него и укатили в Париж. Притворится расстроенным. Вряд ли полиция станет обшаривать тут каждый дюйм, чтобы отыскать наши трупы.

Джулиан задрожала.

– Нет!!! Вы пытаетесь напугать меня, потому что ненавидите!

Гирланд пожал плечами.

– Вы мне безразличны, Джулиан. Я просто считаю вас несчастной девочкой с комплексом. Признаюсь, правда, что девчонки с комплексами усыпляют меня. Послушайте: посыльный приедет сегодня в Париж около десяти вечера. За фильмами он отправится завтра утром и вернется в Мюнхен до 14-00. Сюда приедет часов в шесть. Следовательно, до завтрашнего вечера нам надо найти средство выбраться отсюда живыми и невредимыми.

– Вы действительно уверены, что этот человек убьет нас всех?