Записки арбатской старухи

По субботам убирали дом — вытряхивали полосатые половики, мыли полы, скребком чистили деревянную столешницу. Стол не покрывали скатертью, но следили за чистотой. Когда Шура (моя мама) подросла, то ее научили чистить столешницу, что требовало специального умения. С утра в субботу начинали топить баню. В бане сначала мыли детей, потом мылись женщины, и последними шли мужчины, когда пар уже совсем «дозревал». Иногда бабушка Дарья с Шурой мылись в русской печке: обе помещались в жерле печи, где дно покрывали влажной соломой. Шуре было страшно, и бабушка не закрывала заслонку, чтобы не было темно. После бани все садились ужинать, умытые и распаренные.

В воскресенье шли в церковь. Бабушка Наталья накидывала красивую шаль, надевала шнурованные сапожки и брала чистый платок, в котором приносила вынутую просфорку. Дед Роман шел отдельно вместе с Василием Федоровичем. Дед заявлял, что он — атеист, но по праздникам вместе с В. Ф. пел в церковном хоре и дружил с батюшкой.[18]

В понедельник был день стирки. Высушенное белье не гладили, а катали. Простыни наматывали на круглую толстую гладко выстуганную палку и катали зубчатой деревянной скалкой. У нас на Арбате были эти приспособления, и Пая, а потом мама сначала катали белье, а потом его гладили.

Самое свободное время было зимой. Рано утром надо было накормить скотину, стоявшую в крытом дворе, и почистить стойла. Сено и овес приносили в сени с вечера, чтобы согрелись. Пойло для поросят варили тоже с вечера и оставляли у печки. А потом только и дел было, чтобы сбросить снег с крыши да расчистить дорожки от снега. Дед Роман любил читать. Он выписывал газету «Русскiя въдомости», и в доме были книги. Когда Шура научилась читать, она прочитала на обложке книги, которую читал дед, слово «роман». Она спросила: «Папа, эта книжка про тебя?». «Нет» — ответил дед, «это про другое». «А почему написано твое имя?». «Вырастешь — узнаешь».

Зимой мужчины (дед Роман, д. Вася и д. Миша) уезжали в Москву помогать отцу в его мастерской. Оставались бабушка Дарья, Наталья и Шура. Наталья была молодая, и ей хотелось повеселиться. Бабушка Дарья отпускала ее на посиделки к незамужним девушкам, а сама оставалась с Шурой. Вечерами бабушка ткала на станке половики из тряпочек, разрезанных на полоски, и рассказывала Шуре сказки, которые быстро забывались. А дорожки жили долго, одна из них лежала в Арбатской квартире почти до самого переезда.

Бабушка Дарья тоже ездила в Москву проведывать деда. Оттуда возвращалась с гостинцами: привозила невиданные фрукты — апельсины. Апельсины резали ломтиками и пили с чаем, как лимон. Бабушка увлекалась медициной и в деревне лечила всех, кто к ней обращался — принимала роды у женщин и коров. Из города привозила лекарства. У нее был докторский саквояж, в котором она держала свои медицинские принадлежности. Когда ее приглашали к кому-нибудь лечить, она брала свой саквояж и шла к больному.

Полевые работы начинались в марте с «навозницы»: нужно было вычистить навоз, накопившийся на заднем дворе за зиму, и по последнему снегу вывезти его на поле. Вывозили на специальных грязных санях. Это было мужское занятие.

А потом начиналась подготовка к посевной — бабушка Дарья с Шурой на окошках проращивали семена для огорода, проветривали зерно для посева. Бабушка нанимала работников для пахоты и посева и девушек — убирать сено и зерно. К бабушке охотно шли, особенно девушки, которые зарабатывали на приданое. Была примета: кто поработает сезон у Дарьи Васильевны, та скоро выйдет замуж. Бабушка успешно сватала хороших работниц. Перед сенокосом она дарила всем девушкам отрезы на платье ярких цветов, чтобы ее сенокос был самым красивым.

Шура и другие дети участвовали в этих работах: детей вскидывали на копну, чтобы они ее уминали. Потом с песнями все возвращались домой и ужинали после трудового дня. Во время уборки бабушка Дарья считала урожай: если было «сам-шесть», то она была довольна. А молоть зерно увозили на мельницу в соседнее село.

Дедушка Роман был заядлый охотник. Осенью, когда кончалась уборка зерна, он часто уходил на охоту с собаками. Дед держал двух гончих, живших в конуре. У них были соответствующие породе клички — Догоняй и Укатай. Занимался ими только дед Роман, а женщины, в том числе мама, относились к собакам брезгливо. Дед приносил много дичи и зайцев, которых бабушка умела вкусно готовить.

К праздникам готовились заранее: убирали дом, заготовляли угощенье — ждали в гости родных. К Рождеству закалывали поросенка, готовили колбасу и окорока, которые отвозили запекать в тесте на коптильный завод где-то поблизости от Заречья.