Записки еврея

— Я р?шилась разсказать и разскажу вамъ все, начала опять. Лена. — Отецъ мой, по любви къ единов?рцамъ, вс?ми силами старался возбудить въ товарищахъ-колонистахъ рвеніе къ труду, бранилъ ихъ за фанатизмъ, л?нь, неряшество и бродяжничество, но его любовь не только не была оц?нена и понята, а напротивъ возбудила еще вражду и зависть къ семейству. Кончилось т?мъ, что мы принуждены были совс?мъ разойтись съ населеніемъ еврейской колоніи. На насъ указывали пальцами, осыпали въ лицо бранью и насм?шками, вредили везд? и въ чемъ только могли. Отецъ и братъ поочередно сторожили наше добро ц?лыя ночи напролетъ, опасаясь поджога и воровства. На отца подавали доносы. Какъ ни защищалъ насъ смотритель, онъ не могъ избавить насъ отъ неоднократныхъ на?здовъ, обходившихся каждый разъ недешево. Кто писалъ эти доносы, мы никакъ не могли разъузнать. Однажды предъ вечеромъ, сид?ла я подъ этой самой вербою, и что-то шила. Вдругъ услышала я у себя за спиною шелестъ. Я повернула голову и увид?ла молодаго бл?днаго еврея, смиренно и заст?нчиво на меня смотр?вшаго. «Что вамъ угодно?» спросила я его, поднимаясь съ м?ста. — «Лена» сказалъ онъ, опустивъ глаза, «я желаю вамъ и отцу вашему добра». — Голосъ молодаго челов?ка дрожалъ. Я внимательн?е посмотр?ла на него. Лицо его показалось мн? добрымъ и честнымъ. «Кто вы?» спросила я его. — «Все равно. Вы меня не знаете. Поведите меня къ отцу. Я им?ю ему сообщить важное изв?стіе». Я его пригласила въ домъ. Онъ долго разговаривалъ съ отцомъ наедин?, въ его комнат?. Когда я ихъ посл? разговора увид?ла вм?ст?, то отецъ пожималъ руки незнакомца и искренно благодарилъ, называя его нашимъ спасителемъ. «Лена, сказалъ мн? отецъ, этотъ молодой челов?къ спасъ насъ отъ б?ды. Помни, что мы ему обязаны нашей свободой и честью. Онъ всегда долженъ быть нашимъ дорогимъ другомъ, гостемъ». Я пожала его руки и спросила о его имени. И д?йствительно онъ спасъ насъ отъ страшной опасности. Враги отца, два-три негодяя изъ колонистовъ, подсунули подъ соломенную крышу нашей избы пачку какихъ-то фальшивыхъ ассигнацій и донесли въ то же время полиціи, что отецъ мой промышляетъ этимъ товаромъ, и потому такъ быстро и загадочно богат?етъ. Но этотъ молодой еврей, общественный писарь сос?днаго города, узнавъ какъ-то случайно объ этой интриг?, предупредилъ отца до на?зда полиціи. Подсунутую пачку вытащили изъ-подъ крыши и сожгли. На другой день налет?ла полиція, обшарила весь домъ и дворъ, перевернула все наше хозяйство вверхъ дномъ, но ничего, конечно, не отыскала и у?хала ни съ ч?мъ. Нед?ли дв? я не вид?ла нашего друга. Сознаюсь, онъ мн? очень понравился… Опять, какъ въ первый разъ, онъ неожиданно явился предо мною на этомъ же самомъ м?ст?. Я испугалась при его внезапномъ появленіи. «Опять несчастіе?» вскрикнула я Онъ безъ моего приглашенія опустился на траву возл? меня. «Да, Лена, опять несчастіе! Только не для васъ, а для меня…» «Что съ вами случилось?» встревожилась я. — «Лена! я безъ васъ жить не могу», произнесъ онъ отчаяннымъ голосомъ. Я уб?жала отъ него и перестала приходить сюда. Между т?мъ сердце влекло меня къ нему. Я все разсказала отцу и брату. Отецъ взялся короче поразв?дать объ этомъ челов?к?. Видя, что отецъ и братъ не прочь отъ этого союза, я перестала бороться съ самой собою и вся отдалась моему счастію. Іуда прі?зжалъ очень часто къ сестр? своей, жившей въ колоніи, и оставался по ц?лымъ нед?лямъ. Мы вид?лись почти каждый день. Никогда я не буду такъ счастлива, какъ въ эти дни. Съ каждымъ свиданіемъ я все бол?е и бол?е уб?ждалась въ его ум?, доброт? и безграничной любви ко мн?. Онъ клялся бросить свое писарское ремесло, пристать къ намъ и посвятить себя землед?лію. Какая счастливая будущность представлялась мн?, въ кругу отца, брата и горячо-любимаго мужа! Мы съ Юліаномъ (такъ называла я Іуду) въ скорости были уже женихомъ и нев?стой. Но однажды отецъ, возвратившись изъ города, гд? онъ прожилъ бол?е нед?ли, былъ необыкновенно угрюмъ и пасмуренъ. «Что случилось съ вами, отецъ?» встревожились я и братъ. — «Лена, сказалъ грустно отецъ, обнявъ меня — Лена, я люблю тебя больше жизни. Юліанъ… не можетъ быть твоимъ». Я упала бы, еслибъ братъ не поддержалъ меня. «Что это значитъ?», вскрикнулъ братъ, приводя меня въ чувство. — «Я все узналъ… угрюмо произнесъ отецъ. — Іуда — кагальный писарь, скверный челов?къ, негодяй и доносчикъ! Вотъ почему онъ до сихъ поръ не могъ жениться и остался холостымъ до двадцати-пяти л?тъ; ни одно порядочное еврейское семейство не желаетъ вступить съ нимъ въ родство». Я возмутилась противъ оскорбительныхъ словъ отца до того, что не могла произнести ни одного слова; я только горько зарыдала. Братъ возмутился не мен?е моего: «Вы в?рите т?мъ… упрекнулъ онъ отца. — Спросите ихъ мн?ніе о насъ: они насъ величаютъ трафниками, безбожниками и самыми вредными людьми. Неужели и это правда?» Ц?лыхъ два м?сяца прошло въ борьб? между мною и отцомъ. Братъ былъ на моей сторон?. Отецъ уступилъ. Насъ обв?нчали въ город?, и я осталась съ мужемъ погостить у его матери. Обстановка была противная, грязная, нищенская, но горячая любовь мужа вознаграждала меня за все. Нед?ли чрезъ дв? посл? нашей свадьбы, Юліянъ приб?жалъ однажды домой, сіяя отъ радости. «Леночка, крикнулъ онъ еще издали — какое счастіе! Ты получила богатство!» Въ самомъ д?л?, я получила въ насл?дство отъ моей тетки, умершей въ Швейцаріи, тысячи дв? талеровъ. Насл?дство это было выслано чрезъ консула къ губернатору для передачи мн?. Надобно было отправиться въ губернскій городъ, куда я вызывалась полиціей, но Юліанъ нашелъ эту по?здку затруднительною и неудобною для меня; онъ отправилъ меня къ отцу, изготовивъ какія-то бумаги, которыя я подписала пон?мецки, не зная ихъ содержанія. Юліанъ у?халъ въ губернскій городъ одинъ. Мое небольшое приданое, подаренное мн? отцомъ, онъ тоже захватилъ съ собою, чтобы пом?стить его въ благонадежныя руки….