Читаем Записки еврея полностью

— Я челов?къ обремененный многочисленнымъ семействомъ, скаалъ я ему однажды. — Я давно уже им?ю честь служить при васъ, но ни до чего существенно-полезнаго еще не дослужился. Ограниченнаго моего жалованья едва хватаетъ на прокормленіе. Д?ти мои подростаютъ, и скоро придется серьёзно подумать о ихъ воспитаніи. Пока я молодъ и въ состояніи трудиться, я обязалъ стремиться къ обезпеченію моей семьи на черный день. Достичь этого въ настоящей моей должности я считаю положительно невозможнымъ. Прошу у васъ м?ста по части распорядительной, над?ясь быть вамъ полезнымъ не мен?е другихъ.

Принципалъ изумленно посмотр?лъ на меня.

— Мы вами совершенно довольны. Но вы намъ полезны именно въ той должности, въ которой вы состоите.

— Покорно благодарю. Но я недоволенъ своимъ положеніемъ, потому что безполезенъ самому себ?, своей семь? и своей будущности.

— Вольно вамъ жить безъ расчета и проживать все! возразилъ онъ р?зко.

— Извините. Я не широко живу. Безъ пищи ни жить, ни служить нельзя, отв?тилъ я не мен?е р?зкимъ тономъ.

— Чего-же именно вы добиваетесь? спросилъ онъ бол?е мягко. — Прибавки жалованья?

— Совс?мъ н?тъ. Я добиваюсь другой арены д?ятельности, гд? я могъ-бы принести вамъ бол?е осязательную пользу и т?мъ заслужить бол?е выгодную оц?нку.

— Н?тъ, по распорядительной части вы м?ста получить не можете.

— См?ю спросить, почему?

— Потому что вы по этой части неспособны.

— Но вы в?дь еще не испытали меня?

— Н?тъ. Вы слишкомъ большой философъ для д?ла. Вы черезъ чуръ мягкаго и податливаго характера, а въ нашемъ д?л? нужно быть кремнемъ.

— Система откупная, сама по себ?, на столько безпощадна и удобна для вашихъ интересовъ, что съ моей стороны достаточно будетъ придерживаться только этой системы, чтобъ интересы ваши были вполн? обезпечены! Личныя-же мои уб?жденія и характеръ не им?ютъ ничего общаго съ точнымъ выполненіемъ обязанностей.

— Н?тъ, вы въ распорядители р?шительно неспособны, даже вредны, объявилъ мн? принципалъ р?шительно.

— И такъ я на другую должность расчитывать не могу?

— Со временемъ можете расчитывать на прибавку жалованья, бол?е ни на что.

— Въ такомъ случа? я прошу васъ уволить меня совс?мъ.

Принципалъ искоса посмотр?лъ на меня и насм?шливо улыбнулся.

— Вы серьёзно это говорите? спросилъ онъ, надм?нно, изм?ривъ меня глазами.

— Какъ нельзя бол?е.

— А семья ваша что ?сть станетъ?

— Объ этомъ позвольте ужъ мн? самому позаботиться.

— Хорошо, сказалъ онъ р?зко — мы выпишемъ кого нибудь на ваше м?сто. Просить мы никого не привыкли.

Я хладнокровно поклонился и вышелъ.

Съ этой минуты мои отношенія въ принципалу сд?лались н?сколько натянутыми. Я считалъ себя почти уволеннымъ, хотя и продолжалъ исполнять свои обязанности съ подобающей точностью. Выписали-ли кого нибудь на мое м?сто, мн? было неизв?стно. Я зналъ только одно: что мой принципалъ заглазно не разъ высказывалъ свое непоколебимое мн?ніе на мой счетъ въ томъ смысл?, что я слишкомъ безхитростенъ и прямодушенъ, чтобы быть полезнымъ на откупномъ распорядительномъ поприщ?.

Скоро однакожъ мой принципалъ получилъ неоднократныя доказательства ошибочности своего предвзятаго мн?нія.

Въ н?которыхъ случайныхъ откупныхъ событіяхъ я выказалъ такую распорядительность, что выросъ въ глазахъ моего принципала, хотя, по правд? сказать, совс?мъ невыросъ въ собственныхъ глазахъ… Я думаю, что едва ли возвышусь и во мн?ніи моихъ читателей, когда они узнаютъ, въ какихъ именно роляхъ я отличился. Но я разсказываю факты, не стараясь ихъ окрашивать въ какой-бы то ни было цв?тъ. Событія, въ которыхъ я нечаянно сд?лался д?йствующимъ лицомъ, бросаютъ такой яркій св?тъ на отношенія откупа въ прежней правительственной администраціи и на н?которыхъ административныхъ д?ятелей прежняго времени, что разсказъ о нихъ, полагаю, не будетъ безынтереснымъ для читающей публики.

За отсутствіемъ м?стнаго управляющаго мелкаго откупа, мн? поручено было временно исправлять его должность. Случилось, что въ это же самое время, см?стился полицеймейстеръ и на его м?сто прибылъ изъ сибирскихъ губерній новый. Это былъ челов?къ военный, грубый, надм?нный, гигантъ по росту и поклонникъ Бахуса съ виду. Въ подобныхъ случаяхъ, управляющіе откупами обязаны были немедленно представляться вновь прибившему начальству, какъ для того, чтобы отдать ему должную честь, такъ и для того, чтобы объявить новому начальнику его будущій окладъ откупнаго жалованья и вручить его за м?сяцъ или за треть года впередъ. Эту церемонію обязанъ былъ исполнить конечно и я.

Первое слово, съ которымъ меня встр?тилъ новый полицеймейстеръ, было сл?дующее.

— Кто содержитъ зд?шній откупъ?

Я назвалъ ему откупщика.

— А! жидъ? милліонеръ?

Я смолчалъ.

— Ты, братецъ, знаешь кто я такой?

— Вы — новый полицеймейстеръ, отв?тилъ я наивно.

— Да. Но я вм?ст? съ т?мъ и жидоморъ.

— Это, я думаю, къ откупу не относится.

— Н?тъ, другъ любезный, очень и очень относится. Сколько, наприм?ръ, получалъ мой предм?стникъ жалованья изъ откупа?

— Пятьсотъ рублей въ годъ.

— Ой-ли? Не шутишь?

— Я не см?ю шутить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное