Записки хирурга военного госпиталя

– Да, можете со мной на «ты». Вы лет на десять старше. А если в трех словах, то меня не просто хотят уволить из армии, лишив положенных выплат и не предоставив квартиру, которая положена мне по закону. А прямо спят и видят, как они вышвырнут меня из рядов вооруженных сил, как говорится, без выходного пособия. Короче говоря, мне нужно еще послужить в армии какое-то время. Тогда я достигну необходимой выслуги.

– Решил отсидеться в госпитале? – я уже по-другому посмотрел на него. – Чисто практический интерес?

– Выходит, что так. Я вам все это говорю, так как вижу, что вы человек порядочный.

– А генерал ваш, выходит, непорядочный?

– Так точно. Он-то и пытается меня из армии уволить.

– На больную мозоль ему наступили?

– Типа того, – криво ухмыльнулся личный враг генерала. – В свое время, когда нам только добавили денежное довольствие, то до нас, до простых офицеров, их добрая половина почему-то не доходила. Получали только те, кто отстегивал процент на разные там взносы. Вам не стоит вникать во все нюансы. Скажу только, что я первым обратил на это внимание, отказался отдавать часть своих кровных, поднял солидную бучу и деньги пошли. Но для этого пришлось чуть не лично к Шойгу, новому министру обороны, обращаться. А в армии не любят, когда выносят сор из избы.

– Нигде не любят, – согласился я.

– Да, но у нас это называется прыгнуть через голову командования. Нас было трое борцов за правду. Двоим позже пришлось уволиться, а я отказался. У меня дети. Кто их накормит? Я ничего лишнего не требую, только то, что мне положено по закону. Я уже плюнул на карьеру. Большинство моих однокурсников уже подполковники, есть два полковника, а я вечный капитан.

– Ясно, не в чинах дело, а в справедливости. Только я здесь при чем?

– Вы ни при чем. Как говорится – ничего личного, просто так получилось. Начальник госпиталя сказал, что меня готовят к операции, поэтому домой не отпустят. Я остаюсь, но ищите уролога.

Поговорив с новоявленным бунтарем еще минут десять, я осознал, что на этом мои злоключения не закончатся. Ефимову позвонила на мобильный телефон жена, и он, не прощаясь, покинул мой кабинет. О чем он с ней там разговаривал, не знаю, однако, когда я уже собрался уходить, он вновь постучался в дверь и поинтересовался, как обстоят дела с его рапортом: написал я ответ или нет? Честно сказать, я был на стороне Ефимова, но вот то, что он и меня вовлекал в свои сомнительные игры, весьма тревожило.

Я позвонил Волобуеву и попросил его организовать приход в отделение уролога. Начальник госпиталя снова повысил на меня голос и процедил сквозь зубы, что сейчас придет и объяснит «этому капитану» политику партии и народа. Мне пришлось раздеться и, проводив завистливым взглядом отправившихся домой врачей и дневных медсестер, ожидать второй серии триллера под названием «Киста капитана Ефимова».

Через сорок минут беседы с упрямым капитаном, красный и потный Волобуев вышел из палаты Ефимова и обессиленно свалился на мое кресло. На него было жалко смотреть. Он сжимал и разжимал кулаки, бормотал нечленораздельные проклятия и никого вокруг не замечал. Взяв себя в руки, подполковник утер клетчатым носовым платком вспотевшее лицо и шею и, не глядя на меня, глухо произнес:

– Нтда, крепкий орешек.

Я ничего не ответил, а только скрипнул зубами: мой рабочий день закончился полтора часа назад. Тут еще подоспел начмед майор Горошина, и они на пару с Волобуевым принялись обсуждать, как им нейтрализовать зарвавшегося капитана.

– Господа офицеры, – прервал я их эмоциональный разговор, – мне кажется, нужно войти в создавшееся положение и найти уролога. Пускай он его как можно скорее прооперирует, и, думаю, на этом инцидент будет исчерпан.

– И где же я его вам возьму? – поднял голову Волобуев. – У меня в штате уролог не предусмотрен.

– Товарищ подполковник, разрешите, я с ним потолкую? – сорвался со своего места майор Горошина. – Дмитрий Андреевич у нас классный хирург, что, он не справится? А, Дмитрий Андреевич? – начмед покосился на меня.

– Не разрешаю, – громко пробурчал Волобуев. – Не дай Бог, после операции возникнут хоть какие-то осложнения, это все! Он в прокуратуру напишет. Эта гнида и так все фиксирует. Не удивлюсь, если у него в палате еще видеокамера установлена. Он же как-никак технарь. Для него это пара пустяков.

– Так, а что пойдет не так? – Горошина с удивлением посмотрел на начальника.

– Григорий Ипатьевич, это хирургия. Всякое может случиться, – Волобуев так вдавил свою пятую точку в самую глубину казенного кресла, что оно протяжно и жалобно пискнуло.

– Разрешите? – в дверь просунулась голова капитана Ефимова.

– Что еще? – напрягся начальник госпиталя.

– Товарищ подполковник, разрешите обратиться к товарищу начальнику отделения? – предельно вежливо поинтересовался капитан. И, получив разрешение, продолжил. – Дмитрий Андреевич, а у меня в палате нарушение санитарных норм. Там вентиляция не работает.

– Так откройте окно, – посоветовал я. – Либо форточку.