Записки мертвеца

— Люди просто живут здесь: кто-то лучше, кто-то хуже — как повезёт. Иногда приходят новые люди, и в крыше над головой мы никому не отказываем. Приходится, правда, иногда потесниться, чтобы принять кого-то ещё, но ничего: в тесноте да не в обиде. У нас здесь запрещено оружие: носят его только специально обученные люди, как это и было раньше. Опасности здесь никакой нет: по деревенским улицам заразные не ходят и никого не кусают. Периметр надёжно охраняется круглые сутки: мышь не проскочит. Если есть какие-то проблемы с другими жильцами — всегда можно обратиться к моим людям: их можно узнать либо по форме, либо по оружию. Подебоширить у нас тут не получится и каким-то образом других ущемить — тоже. Ну, ты, вроде, парень не из таких, правильно? Правильно. И ещё момент: у нас тут есть кое-какие текущие задачи, которые надо решать. Где-то кому-то по хозяйству помочь, что-то запасти, что-то построить — такие вещи. Как настоящая работа, в общем-то. На каждом векторе задач есть ответственный человек из числа моих людей. Если к вам в дом постучится такой человек и скажет сделать что-то — не нужно отказывать. Понимаешь, да?

Я кивнул. Чем дальше мэр углублялся в свой рассказ, тем серьёзнее становилось его лицо. Из рыхлого, удобного добряка с рекламного щита он превращался в волевого, твёрдого руководителя, всю свою жизнь занимавшегося управлением чем бы то ни было: от пивного завода и сети магазинов разливного пива до целого города. Кто знает, куда занесла бы его судьба, если бы не конец света?

— Ну, ты, сразу видно, умный парень, — Гросовский хлопнул меня по плечу и тут же виновато одёрнул руку, поняв, что хлопнул он меня прямо по перевязке. Рана, правда, уже почти зажила, и я ничего не почувствовал.

Потом мэр сказал, что скоро за мной зайдёт человек и покажет мне дом, где вот уже несколько недель живёт Ира и мои старые знакомые, когда-то спасшие мне жизнь. После он попрощался и ушёл, а я остался ждать того самого человека.