Читаем Записки парижанина. Дневники, письма, литературные опыты 1941–1944 годов полностью

– Любви и красоты! – кинул кто-то из нас, необидно, негромко, чтобы не задеть самолюбия Эфрона. Он все-таки считал нас, советских студентов 1943 года, не дюже начитанными и грамотными… А мы ведь кое-что знали!» (Мошковский А. Георгий, сын Цветаевой // Октябрь. 1999. № 3. С. 130–135).


«Из записок парижанина»

С. 493. «…купил 6-ое издание “Пари-Суар…; Газетчики зычно выкрикивали: “Пари-Суар, Энтран, 6-ое издание!”» ― Французское «sixième édition» уместнее перевести как «шестой выпуск». Парижские ежедневники «Пари-Суар» (Paris-Soir, 1923–1944), «Энтрансижан» (L’Intransigeant, 1880–1940, 1947–1948) и другие в дни, когда происходили важные события, чтобы успеть осветить последние новости, печатали несколько выпусков в день.

С. 493. «…заводов Рено, Блока, Матфорда…» ― с начала 1930-х годов авиаконструктор Марсель Блок (после войны сменивший имя на Марсель Дассо) основал несколько авиационных заводов, в том числе, в пригородах Парижа. Матфорд ― марка легковых и грузовых автомобилей, выпускавшихся во Франции с 1934-го по 1940-й в результате временного слияния компаний «Ford» и «Mathis».

С. 494. «…за стаканчиком Бирр’а …» ― бирр (Byrrh) ― настойка на основе красного вина с добавлением хинина, популярная во Франции в первой половине XX века в качестве аперитива.

С. 495. «…Один Перно…» ― Крепкий алкогольный напиток, в составе которого есть анис, ромашка, мята и полынь, по вкусу и цвету напоминает абсент.

С. 496. «…рекламы аперитивов: Бирр, Синзано, Дюбоннэ, Сент-Рафаэль» ― Бирр см. выше, Синзано ― по-русски нам привычнее название Чинзано, Сен-Рафаэль ― аперитив, с добавлением коры хинного дерева, какао и апельсинов, Дюбонне ― аперитив с корой хинного дерева и травами.

С. 497. «Процесс Вейдманна: он убил 7 человек. Ничего себе!» ― Эжен (Ойген) Вейдман был серийным убийцей и грабителем, правда, убитых было шестеро. Процесс Вейдмана, проходивший в 1939 г., получил широкую огласку, он и его сообщник были приговорены к смертной казни. В газете «Пари-Суар» процесс освещала писательница Колетт. В семье Цветаевой за процессом следил не только Мур: в черновой тетради 1940 г. в набросках к переводу «Плаванья» Бодлера есть упоминание о нем.

«…стихи Валери. Разве плохо:…Que l’univers n’est qu’un défaut / Dans la pureté du Non-Etre! Фрагмент стихотворения «Набросок змея» из сборника «Чары», который был у Г. Эфрона. В переводе Е. Витковского: «Что в чистоте Небытия / Вселенная – зерно дефекта!»

С. 499. Айкановы были соседями семьи Цветаевой в Ванве и, судя по всему, Г.Эфрон бесхитростно приводит здесь подробное описание их реальной жизни, какой она ему виделась. Свой разговор с М.М. Айкановым в 1991 г. описывает И.В. Кудрова в книге «Марина Цветаева: беззаконная комета».

С. 500. «…ощущают в презрении к иностранцам, метекам некое моральное превосходство». ― Французское слово «métèque» означает «чужак», пренебрежительное наименование иностранцев. Ср. рассказ Цветаевой «Китаец»: «Потому ли (так люблю иностранцев), что нам всем, чужакам, в Париже плохо? Нет, не потому. <…> А потому что каждому из нас кто-то, любой, пусть пьяный, пусть пятилетний, может в любую минуту крикнуть “метек”, а мы этого ему крикнуть – не можем».

С. 501. «…я натыкаюсь на моего друга Поля Лефора… Я познакомился с ним… когда мы учились в одной школе в Кламаре…» ― Поль Лефор ― действительно был приятелем Г. Эфрона по католической школе в Кламаре. Ср. в дневнике: «Счастие наступает или от встречи с другом, или от природы, или от ощущения какой-нибудь удачи, или от любви к женщине <…> В моей жизни были минуты счастия, и не минуты, а вообще моменты: во-первых, купание на юге Франции, у Тулона, в местечке Favières ― какая природа была там! Во-вторых, когда папаша сюрпризом мне объявил, что сегодня же вечером, неожиданно, мы уезжаем в Савойю, в Thonon-les-Bains. <…> В-третьих ― незадолго до отъезда в СССР, в 1939 г., когда я, проходя по улице Vaugirard на place Convention, внезапно встретился со своим другом Paul Lefort’ом, ― какая была радость! Эти три периода ― самые счастливые в моей жизни» (23 марта 1941 г).

Перейти на страницу:

Все книги серии Письма и дневники

Чрез лихолетие эпохи… Письма 1922–1936 годов
Чрез лихолетие эпохи… Письма 1922–1936 годов

Письма Марины Цветаевой и Бориса Пастернака – это настоящий роман о творчестве и любви двух современников, равных по силе таланта и поэтического голоса. Они познакомились в послереволюционной Москве, но по-настоящему открыли друг друга лишь в 1922 году, когда Цветаева была уже в эмиграции, и письма на протяжении многих лет заменяли им живое общение. Десятки их стихотворений и поэм появились во многом благодаря этому удивительному разговору, который помогал каждому из них преодолевать «лихолетие эпохи».Собранные вместе, письма напоминают музыкальное произведение, мелодия и тональность которого меняется в зависимости от переживаний его исполнителей. Это песня на два голоса. Услышав ее однажды, уже невозможно забыть, как невозможно вновь и вновь не возвращаться к ней, в мир ее мыслей, эмоций и свидетельств о своем времени.

Борис Леонидович Пастернак , Е. Б. Коркина , Ирина Даниэлевна Шевеленко , Ирина Шевеленко , Марина Ивановна Цветаева

Биографии и Мемуары / Эпистолярная проза / Прочая документальная литература / Документальное
Цвет винограда. Юлия Оболенская и Константин Кандауров
Цвет винограда. Юлия Оболенская и Константин Кандауров

Книга восстанавливает в картине «серебряного века» еще одну историю человеческих чувств, движимую высоким отношением к искусству. Она началась в Крыму, в доме Волошина, где в 1913 году молодая петербургская художница Юлия Оболенская познакомилась с другом поэта и куратором московских выставок Константином Кандауровым. Соединив «души и кисти», они поддерживали и вдохновляли друг друга в творчестве, храня свою любовь, которая спасала их в труднейшее лихолетье эпохи. Об этом они мечтали написать книгу. Замысел художников воплотила историк и культуролог Лариса Алексеева. Ее увлекательный рассказ – опыт личного переживания событий тех лет, сопряженный с архивным поиском, чтением и сопоставлением писем, документов, изображений. На страницах книги читатель встретится с М. Волошиным, К. Богаевским, А. Толстым, В. Ходасевичем, М. Цветаевой, О. Мандельштамом, художниками петербургской школы Е. Н. Званцевой и другими культурными героями первой трети ХХ века.

Лариса Константиновна Алексеева

Документальная литература
Записки парижанина. Дневники, письма, литературные опыты 1941–1944 годов
Записки парижанина. Дневники, письма, литературные опыты 1941–1944 годов

«Пишите, пишите больше! Закрепляйте каждое мгновение… – всё это будет телом вашей оставленной в огромном мире бедной, бедной души», – писала совсем юная Марина Цветаева. И словно исполняя этот завет, ее сын Георгий Эфрон писал дневники, письма, составлял антологию любимых произведений. А еще пробовал свои силы в различных литературных жанрах: стихах, прозе, стилизациях, сказке. В настоящей книге эти опыты публикуются впервые.Дневники его являются продолжением опубликованных в издании «Неизвестность будущего», которые охватывали последний год жизни Марины Цветаевой. Теперь юноше предстоит одинокий путь и одинокая борьба за жизнь. Попав в эвакуацию в Ташкент, он возобновляет учебу в школе, налаживает эпистолярную связь с сестрой Ариадной, находящейся в лагере, завязывает новые знакомства. Всеми силами он стремится в Москву и осенью 1943 г. добирается до нее, поступает учиться в Литературный институт, но в середине первого курса его призывают в армию. И об этом последнем военном отрезке короткой жизни Георгия Эфрона мы узнаем из его писем к тетке, Е.Я. Эфрон.

Георгий Сергеевич Эфрон

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Невозвратные дали. Дневники путешествий
Невозвратные дали. Дневники путешествий

Среди многогранного литературного наследия Анастасии Ивановны Цветаевой (1894–1993) из ее автобиографической прозы выделяются дневниковые очерки путешествий по Крыму, Эстонии, Голландии… Она писала их в последние годы жизни.В этих очерках Цветаева обращает пристальное внимание на встреченных ею людей, окружающую обстановку, интерьер или пейзаж. В ее памяти возникают стихи сестры Марины Цветаевой, Осипа Мандельштама, вспоминаются лица, события и даты глубокого прошлого, уводящие в раннее детство, юность, молодость. Она обладала удивительным даром все происходящее с ней, любые впечатления «фотографировать» пером, оттого повествование ее яркое, самобытное, живое.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Анастасия Ивановна Цветаева

Биографии и Мемуары / География, путевые заметки / Документальное

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное / Документальная литература