Записки промышленного шпиона (сборник)

Беллингер нахмурился:

– Как долго все это протянется?

– Думаю, недолго.

– Это хорошо, – усмехнулся он. – Я не хочу долго ждать.

– Главное, не вставайте с кресла, – заметил я рассудительно. – Если один из ваших читателей устроится вон на том дубу, здесь не останется непростреливаемого пространства.

Кофе! Старик не уставал меня изумлять.

Иногда мне казалось, что я ему просто мешаю, что я вторгся в сценарий, в котором все давно расписано и в котором для меня нет роли, а иногда…

– Может, они ушли?

Я промолчал. Отвечать не было смысла.

К тому же, в отличие от него, я не хотел, чтобы нападавшие ушли.

Напротив, я ждал активных действий, потому что одного из нападавших нужно было взять живым.

20

Прошло семь минут.

Напряженная тишина установилась в саду, даже цикады смолкли. Возможно, их напугали выстрелы.

– Ну? – сердито спросил Беллингер. – Теперь они точно ушли. Почему бы нам не спуститься вниз?

– Не стоит торопиться.

– Здесь скверно пахнет. Это дым. Мне здесь не нравится. Я не хочу дышать таким воздухом.

– Уж лучше таким, чем вообще не дышать.

Кажется, до него что-то дошло, но молчать он и не думал.

– Айрон Пайпс, почему у тебя такое дурацкое имя?

– Не знаю.

– Ты слишком прыток для человека, который носит такое имя. Ты непонятен мне. Я бы сказал, что ты темен, Айрон Пайпс.

– Не все ли равно, каков я?

Он помолчал. Потом спросил:

– Кто эти люди?

– Не знаю. Но доверять им нельзя. Иначе можно угодить в тот пресловутый ряд. – Я спохватился.

Я как бы спохватился, но старик проглотил наживку:

– Ряд? – Он, кажется, что-то понял. – Какой ряд? О чем ты, Айрон Пайпс?

– Ну как, вы ведь из знаменитостей. Говорят, вы входите в десятку самых знаменитых людей мира.

– Да ну! – саркастически хмыкнул Беллингер. – Ну и что?

– Я как-то читал в газетах…

– Что ты там мямлишь? – нетерпеливо потребовал Беллингер.

– Ну, я как-то читал в газетах про этих про всех… Ну, про знаменитых… Про какого-то Хана, физик такой… И про Курлена. И про Сола Бертье. И еще там писали про журналистку, которую убили. Я еще удивился, что как знаменитость, так рядом обязательно стрельба. Вот и у вас такое.

– Где ты такое читал? В какой газете?

– Не помню.

– Действительно интересный ряд. – Беллингер смотрел на меня непонимающе. Но я его наконец заинтересовал. – Для простого садовника ты недурно начитан, Айрон Пайпс.

– Я не совсем обычный садовник.

– Теперь я это вижу. – Он помолчал. Потом заявил, впадая в привычные воспоминания: – Сола Бертье я знал. Даже слишком хорошо. Некоторые пишут о нашей дружбе. Это преувеличение, дружбы не было. Дружить с Солом мог только ядовитый паук. Зато Сол много пил. Настоящая скотина, говоря между нами. Его мировоззрение всегда было густо окроплено алкоголем. Не удивился бы, узнав, что с борта яхты его сбросил очередной сожитель.

– Сожитель?

– Можно найти и другие определения, – покосился на меня Беллингер. – У Сола Бертье было много слабостей.

– Для одного человека что-то уж правда много.

– Но у него и талантов было не меньше. Но порядочная скотина! – Он будто мысленно сравнил с кем-то этого Сола Бертье. – Правда, о Бертье пишут много неверного. Я-то его хорошо знал. И Памелу я тоже хорошо знал. Зря она ввязалась во все это. Незачем было ввязываться. Там за милю пахло паленым.

– Вы из той же породы?

Старик усмехнулся и поднял на меня усталые глаза:

– Поэтому ты и включил меня в названный ряд.

Не отрываясь от окон, я кивнул:

– Надеюсь, мои слова вас не обидели?

– Нисколько, Айрон Пайпс. Как ни крути, люди, упомянутые тобой, если уж не достойные, то, во всяком случае, интересные.

– А знаете, как они кончили?

Он коротко ответил:

– Знаю.

– Тогда не вставайте с кресла. – Внимательно вглядываясь в темную листву дубов, окружающих дом, я спросил: – Чем вы так насолили нашим гостям?

– Представления не имею.

Я даже оглянулся. Старик сидел в своей обычной позе: обхватив руками острое колено. В его взгляде читались удовлетворение и самодовольство.

Но спросить о чем-либо я не успел: у ворот виллы ударила автоматная очередь.

21

– Точно у ворот… – сказал я, прислушавшись. – А вот это под южной стеной… А вот это они гранатой сорвали ворота… Вам здорово придется потратиться на ремонт… – И крикнул: – Сидеть!

Винтовочная пуля раскрошила стену прямо над головой приподнявшегося Беллингера. Пыль светлым облачком, как размазанный нимб, повисла над седыми волосами. Я не потерял ни секунды. Это был мой первый выстрел. Я стрелял на звук, на неясное движение в листве, но мы сразу услышали вскрик, а затем треск и глухой удар упавшего на землю тела.

– Ублюдки, – проворчал Беллингер.

– Кого вы имеете в виду?

– Тебя тоже, Айрон Пайпс.

Снизу крикнули:

– Эл!

Я прислушался.

Беллингер мог быть доволен: он наконец узнал мое настоящее имя. Он прямо расцвел от этого. Он получил точное подтверждение того, что я в самом деле ублюдок. А снизу орал разъяренный Берримен:

– Эл, прекрати стрелять!

– Нам можно спуститься? – крикнул я.

– Спускайся! И отдай старика Лотимеру.

Беллингер со странной усмешкой взглянул на меня:

– Этот Лотимер, он тоже садовник?

– Нет, – буркнул я. – Это полицейские вернулись.