Записки простодушного. Жизнь в Москве

В эти трудные дни помогли друзья. Лёня Касаткин и Роза Пауфошима предложили мне на первомайские праздники отправиться с ними на байдарке по Подмосковью. Плывём по реке Протве, мимо замечательной Дубровицкой церкви Знамения конца XVII в., крайне необычной для России, с золочёной короной наверху. Весна, зелень, запах черёмухи (её гроздья иногда прямо над головами проплывают!), суп из молодой крапивы, дружеские разговоры у костра. «И боль, что скворчонком стучала в виске, / Стихает, стихает…» Помню, Розу укусил клещ, но она и слышать не хотела о немедленном возвращении в Москву, проявляя истинно аристократическую невозмутимость (слышал, что её предок, чех Швамберг — один из руководителей восстания против австрийцев).

Информэлектро

Я и мои коллеги и друзья — Юра Апресян, Лёня Крысин, Таня Коровина, Лида Иорданская, Алик Жолковский, Лёня Цинман и молодые — Лёня Иомдин, Игорь Богуславский, Саша Лазурский — в разное время, в 1972–1975 гг. поступили на работу в НИИ «ИНФОРМЭЛЕКТРО» (Информация по электротехнике) Министерства электротехнической промышленности СССР. Земной поклон директору Института Сергею Глебовичу Малинину, приютившему изгнанников.

Мы не имели никакого отношения к электротехнике, и вообще к технике. Но и для нас нашлось дело. Наша группа под руководством Юрия Дерениковича Апресяна работала над созданием системы машинного (автоматического) перевода с французского языка на русский — ЭТАП (Электротехнический автоматический перевод) на французской ЭВМ IRIS. Наша задача (вводить в машину французский текст, а на выходе получать русский) оказалась, как и следовало ожидать, чрезвычайно сложной, но за 6 лет работы мы всё-таки создали экспериментальный вариант. Там было много недостатков, но и такой перевод мог быть подспорьем для специалиста, не знающего французского. В 1980 г. работа была одобрена комиссией Министерства электротехнической промышленности под руководством заместителя начальника Технического управления Кочеткова.

В мою задачу входило составление морфологического словаря русского языка, точнее — перевод замечательного Грамматического словаря А. А. Зализняка на язык, понятный машине. Ведь словарь Зализняка составлен для человека, машина его не понимает. Необходимо было также пополнение словаря специальной технической терминологией. Тогда и позднее, в «ИППИ» мною было составлено около 130 000 статей. Эта работа отняла у меня много лет жизни, но не могу сказать, что резкая переориентация (с истории русского и других славянских языков на современный язык) была для меня трагедией: строение и загадки современного русского языка всегда меня интересовали.

Чем занимались другие сотрудники Института (ок. 2000 человек), не знаю. Одна из лабораторий изготовила брошюрку о правилах соцсоревнования в электротехнической промышленности. Дисциплина — железная. Вход по пропускам, за 10–15 минут опоздания одного сотрудника вся (!) лаборатория лишалась месячной надбавки (круговая порука). Помню анекдотический случай. Наш сотрудник Коля Перцов опоздал на работу и, почуяв облаву, остановился на входе и, растерянно озираясь, стал спрашивать: «Туда ли я попал? Это — Информэлектро? Не вижу вашего сотрудника Апресяна. У нас назначена деловая встреча». Вызванный Апресян проводил «гостя» в Институт.

Расскажу ещё один забавный случай, связанный с именем Коли Перцова. После Октябрьской революции, после Гражданской войны и разрухи, в России в период НЭПа вдруг, как по мановению волшебной палочки, не стало дефицита. Все остальные 60 лет дефицит не прекращался ни на один день. Эта больная тема нашла отражение и в устном народном творчестве.

Разговор советского покупателя с продавцом:

— У вас есть мясо?

— У нас нет рыбы, а мяса нет в магазине напротив.

(З. Паперный. Птичка голосиста).

И. П. Петров утверждает, что он — заведующий мясным отделом гастронома, между тем как достоверно известно, что он доктор филологических наук. Это уже не первый случай мании величия у филологов.

Вы спросите: «А причём тут Коля Перцов?». А вот причём. Перед каким-то праздником мы хотели запастись мясом. Непростая задача. Приходим в магазин и с заговорщическим видом шепчем продавщице: «Мы от Перцова. Взвесьте нам, пожалуйста, мяса». В годы дефицита фраза Мы от такого-то — это была магическая формула, ключ к отличному обслуживанию (как Сезам, откройся! в восточном эпосе). Продавщица подумала, что у нас связи с каким-то важным лицом, фамилию которого она запамятовала. В результате наша нагловатая шутка материализовалась большим куском отличного мяса.