Записки счастливой прихожанки

– Перед тобой Икона Божией Матери «Покров Пресвятой Богородицы». Все случилось в Константинополе. Слышала о таком месте?

Я молча кивнула.

– В девятьсот десятом году на город напали враги, – продолжила Елена Ивановна, – в те года набеги завершались кровавой резней, и жители византийской столицы бросились к Влахернскому Храму. Священники и простой люд молились об избавлении от врагов, и в четвертом часу ночи юродивый Андрей Константинопольский, его потом канонизировали… Понимаешь последнее слово?

Теперь мне пришлось сказать:

– Нет.

– Андрея Константинопольского признали Святым, – пояснила Елена Ивановна. – В тот страшный день он увидел, как по воздуху идет Богородица. Ее окружали Ангелы, все Святые. Дева Мария сняла со своей головы покрывало и, держа его в руках, распростерла над теми, кто находился в Храме. В тот же миг на море началась буря, она потопила корабли врагов, избавила жителей Константинополя от смерти. Омофор матушки Богородицы спас всех, и нас, грешных, он тоже спасает.

– Что такое Омофор? – осведомилась я.

Елена Ивановна перекрестилась.

– Платок для головы. В честь этого события сделали большой праздник, Покров Пресвятой Богородицы, он отмечается каждый год четырнадцатого октября.

Потом она показала на золотые ворота:

– Там Алтарь. Женщины в него не заходят никогда. Только Батюшки, пономари и те прихожане-мужчины, кого благословили. А вот эта Икона, около которой сейчас стоим, – «Всех скорбящих радость». Ее значение заключается в том, что дорога к Богу открыта для каждого. Богородица просит своего Сына о снисхождении к нашим грехам. А Господь милостив, он прощает нас, грешных.

– Есть тут кто живой? – крикнул женский голос.

Елена Ивановна поспешила на зов, я осталась у Иконы. Сколь велика шаль, которую носит женщина? Можно ли поверить, что платок закрыл всех, кто стоял в церкви? Да его даже на двух человек не набросить! Про маршировку по небу давно покойного человека в компании себе подобных и Ангелов я уж вообще молчу! Елена Ивановна рассказала Груне сказку! Странно, что люди верят в подобные истории! Надо уходить, у меня много разных дел.

Я вернулась туда, где стояла Елена Ивановна, а от нее как раз отошла женщина в длинной темной юбке. От незнакомки повеяло духами, аромат разбудил воспоминания…

Изба… Лука… стол со странным подсвечником… Отец Владимир ходит по комнате, размахивая банкой ярко-желтого цвета, она висит на цепочке… что-то звякает… из емкости идет дым, он вкусно пахнет.

– Грушенька, чему удивилась? – спросила Елена Ивановна.

– У женщины, которая сейчас ушла, очень приятные духи, – ответила я.

Старушка тихо засмеялась:

– Анна Михайловна не использует парфюмерию, это ладан!

Ладан? Слово, знакомое по книгам. И у одной моей подруги мама работает на фабрике, которая делает духи, там используют ладан, вроде он ароматическая смола какого-то дерева.

Я уехала домой, но с тех пор старалась почаще приходить в Храм, прибегала туда, чтобы постоять под куполом, и всегда получала свою дозу радости. Спустя несколько месяцев Елена Ивановна спросила:

– Тебя крестили? Можешь дома у кого-то спросить?

Из художественной литературы девятнадцатого века я знала, что в прежние времена новорожденных приносили в церковь, там детей окунали в воду. Ну, такой обычай существовал ранее. Мельников-Печерский, Гончаров, Чехов, Толстой, Достоевский, Гоголь, Тургенев – у всех этих упомянутых и других авторов можно найти описание подобной процедуры.

Я поинтересовалась насчет своего Крещения у Фаси, та замахала руками:

– Твоя мать – член КПСС! Никто тебя в Храм не носил. Откуда узнала про такое? Замолчи, а то Тамару с работы выгонят.

– Прочитала книги «В лесах» и «На горах»[2], – соврала я.

Бабася выдохнула:

– В прежние времена детей Крестили, теперь нет.

Через пару дней я понесла эту информацию в Храм, но увидела там незнакомую, тоже пожилую женщину.

– А где Елена Ивановна? – забыв поздороваться, удивилась я.

– Сама-то кто? – вопросом на вопрос ответила незнакомка.

– Агриппина, – представилась я.

– Ясно, – улыбнулась пенсионерка. – У родственников беда случилась, она уехала.

У меня защемило сердце:

– Куда?

Женщина протянула мне листочек бумаги:

– Укажи свой адрес тут. Если случится оказия, передам Елене, она тебе напишет. Но ничего не обещаю, может, и не захочет она весточку прислать.

Сдерживая слезы, я аккуратно написала название улицы, номер дома, квартиры, свое имя, фамилию и спросила:

– А как можно покреститься?

– Вопрос не ко мне, – ответила незнакомка, – к священнику обратиться следует. Приходи в субботу, после Всенощного, подойди к тому, кто станет исповедь принимать, задай свой вопрос.

Из всего сказанного я поняла одно: следует поговорить с церковнослужителем. И тут слева, словно из-под земли, появился мужчина, весь в черном, с крестом на груди. Я кинулась к нему, услышала шепот в спину: «Агриппина, погоди, не ходи, нет-нет, это не он». Но данные слова не остудили порыва, не остановили.

Я подбежала к незнакомцу:

– Здравствуйте.

Но тот молча продолжал шагать к выходу.

– Подождите, пожалуйста, – затараторила я.

Незнакомец остановился и посмотрел на меня: