Заплати другому

КРИС: Здорово. Поразительно. Вы даже не видели ничего похожего, ни о чем таком не слышали? Знаете, что могло заронить идею в вашу голову?

СИДНИ: В мою голову никто идей не зароняет, только я. Так как вы намерены сделать меня знаменитым? То есть еще больше, чем я уже знаменит?

КРИС: Ну что, я пишу очерки в газеты и журналы. Мне надо будет получить разрешение на видеосъемку здесь. Придется походить по инстанциям. Потом, когда мы вместе создадим продукт, я смогу продать его в «Обзор новостей за неделю». Там берут почти все, что я делаю.

СИДНИ: Думаете, козлы, что тут правят, пойдут на это?

КРИС: Когда они узнают, что рядом с ними есть звезда.

СИДНИ: Может, губернатор меня помилует? Когда увидит это.

КРИС: Вам, в общем-то, смертная казнь не грозит, Сидни. Я бы на помилование не рассчитывал. Может быть, условно-досрочное пораньше.

СИДНИ: Ну, да. Что ж. Сделай для меня, что сможешь, белый парень. Ты, я уверен, сам видишь, что место не по мне. Я мог бы оказывать большие услуги на свободе. Тамошний мир нуждается во мне.

КРИС: Точно. Абсолютно, Сидни. Я понимаю.

Крис вернулся в нью-йоркскую квартиру около семи утра. И сразу позвонил своему приятелю копу, Роджеру Мигану, разбудил его. По справедливости.

– Ты мне здорово помог, дружище. С меня причитается. По-моему, из этого выйдет что-то большое. Не знаю, почему, но я так думаю. Нет, даже не думаю. Я знаю это. Попросту откуда-то знаю. Может, пока это невелико, но – будет. И к тому времени это станет моей историей. До дна я пока не добрался. Но доберусь.

– Кто говорит, черт побери?

– Это Крис. Я разбудил тебя? – Сам точно знал: разбудил.

– Крис, что за чертовщину ты мелешь?

– Это ж история, в какую ты меня втянул.

– Ты до дна раскопал?

– Я же тебе сказал: пока нет. Но раскопаю. Выследил по ходу этого мелкого разбойника, именующего себя Сидни Г. Говорит, что это он все придумал. Полное дерьмо, разумеется.

– Что все придумал?

– Движение.

– Все это часть какого-то движения?

– Оно же движется, разве не так?

Роджер застонал.

– Не знаю я, какого черта оно делает, Крис. Я еще даже кофе утром не пил. Не хочешь одолжить мне чуток энергии?

«Жаль, что не могу», – подумал Крис. Разговаривая, он стянул с ног туфли, налил себе выпить, прижимая телефонную трубку подбородком к плечу.

– Дело обстоит так, дружище. Насколько я понял. Кто-то вбил им в головы передавать эту штуку по цепочке. Вроде схемы пирамиды, только она никогда не возвращается к тем, кто ее затеял. Люди просто делают и делают поразительно приятные вещи другим, и оно движется и движется дальше. Никогда не возвращается обратно.

– Так в чем навар-то?

– Похоже, его нет. Поэтому-то меня это так и захватило, Роджер. Понимаешь, добраться до чего-то офигенно трудно, потому что нет никаких имен. Люди сами по себе спасают чьи-то жизни, рискуют своими, раздают деньги – и при этом большинство из них даже не знают, кто им помог. Никаких отчетов, никаких записей.

Об этом Крис больше узнал, побывав у Стеллы, чем из беседы с Сидни Г. Сидни о подробностях говорил скупо. Стелла, глянув на пять сотенных в его руке, забила фонтаном.

– Странно это, Крис. Странно.

– Чертовски верно: странно. Потому-то я и обожаю эту идею.

– Но, Крис. Я хочу сказать… если кто-то спас тебе жизнь, разве ты не выяснишь, как зовут спасителей? С тем чтобы можно было расплатиться? Знаешь: что ходит по кругу, то и приходит по кругу?

– Так в том-то все и дело! Ты никогда не расплачиваешься. Всегда «платишь добром дальше». Вроде как: что ходит кругами, то несется еще быстрее.

– В этом никакого смысла.

– Почему это?

– Какая от того радость тому, кто все затеял?

– Так радость – это мир, в котором приходится жить. Верно?

Долгое молчание на линии.

– Значит, этот отморозок настоящий альтруист?

– Нет. Ни черта. Я ж тебе сказал. Он полное дерьмо.

– Тогда кто начал?