Запретная королева

Я просила музыкантов играть, но сама не пела и не танцевала. Да и как можно танцевать одной? Я забавляла Юного Генриха, но в нем как раз проснулся интерес к книгам и религиозным обрядам. Я бралась за вышивку, однако это занятие вызывало во мне еще меньше энтузиазма: цветы и листья, выходившие из-под моей иглы, получались плоскими и безжизненными, как будто увяли и погибли в преддверии неминуемо надвигающейся морозной зимы. Мне и самой уже казалось, будто моя собственная зима настанет раньше, чем я успею расцвести по-настоящему, по-летнему.

Все это должно было определять содержание моей жизни до начала следующего парламентского заседания, когда Юный Генрих опять отправится в Лондон, а я опять буду его сопровождать во время поездки. И так год за годом. Супруг приучил меня поддерживать его амбициозные планы во Франции. Теперь же я должна привыкнуть к тому, что обязана поддерживать авторитет своего маленького сына.

Иногда я плакала.

– Вам нужна приятная компания, миледи, – сказала мне однажды Алиса, уже начинавшая терять терпение.

Согласна, но где ее взять? О, я пыталась улыбаться, присоединяясь к своим придворным дамам, когда Мэг, Беатрис и Джоан полушепотом делились бесконечными сплетнями, а Сесилия рассуждала о любви, по большей части неразделенной. Коротая долгие ноябрьские вечера, я старалась находить удовольствие в чаше подогретого вина со специями и скандальных историях о матримониальных похождениях Глостера. Признаюсь, на некоторое время меня позабавила история о лорде Хамфри и его жене Жаклин из Эно: сей союз оказался бигамным, поскольку Жаклин уже была замужем за герцогом Брабантским и этот брак на момент новой свадьбы еще не признали недействительным.

Но интерес мой ко всему этому был, в лучшем случае, прохладным; дамы в основном болтали без меня, находя меня плохой собеседницей. Я не могла их за это винить. Их щебечущие голоса, сыплющие комментариями и строящие непристойные предположения, ничуть не трогали мою душу. Мы были заперты в Виндзоре в качестве придворного окружения юного короля, и, полагаю, моим придворным было здесь невыносимо скучно – точно так же, как и мне.

Уорик – добрый, славный Уорик – прислал мне в подарок комнатную собачку с вьющейся каштановой шерсткой, маленькими внимательными глазками и острыми зубами. Возможно, это было сделано под действием угрызений совести, чтобы хоть как-то заменить мне эфемерного будущего мужа, поскольку перспектива заполучить для меня такового относилась к такому далекому будущему, что разглядеть его было почти невозможно. Подозреваю, что руку к этому приложила и Алиса, надеявшаяся, что это выведет меня из безрадостного состояния. Собачка была очаровательна – совсем еще щенок, она без устали устраивала хаос в моих покоях, царапая когтями шелковую вышивку и грызя все, что попадалось на пути, – однако отвлечь меня от грустных мыслей ей оказалось не под силу.

«Бедняжка Екатерина! – жалела я себя. – У тебя же нет причин для мрачного настроения».

Одиночество окутывало меня, словно саваном, и я в отчаянии закрывала ладонями глаза, чтобы не видеть бесцельного жизненного пути, по которому должна буду идти до самой смерти.

«Пресвятая Дева, услышь меня, – молилась я каждое утро, стоя коленями на своей prie-dieu. – Пресвятая Дева, смягчи мои мучения, даруй утешение! Даруй решимость придать своему существованию на этой земле смысл и целенаправленность».

– Может быть, вам стоило бы взять мальчика и отправиться с ним в Вестминстер на рождественские празднества? – проворчала Алиса как-то в конце ноября. – Уверена, лорд Уорик вам это позволит.

– Нет, – ответила я – тоном таким же унылым, как мое настроение. – Праздновать я не буду.

Внутренне негодуя из-за моего упрямства, Алиса торопливо вышла из комнаты, бросив на меня напоследок укоризненный взгляд. Но я не чувствовала себя виноватой.

Неделю спустя верхний внутренний двор Виндзорского замка вдруг заполнился людьми и лошадьми. Гомон возбужденных голосов и цоканье подков по булыжной мостовой долетало даже сквозь застекленные окна, возле которых мы с придворными дамами собрались, чтобы полюбоваться последними лучами заходящего солнца. У меня не было настроения выяснять причину этого переполоха. Наверное, лорд Уорик в очередной раз приехал посмотреть на успехи Юного Генриха – и, возможно, даже привез мне еще одну болонку. Однако движение во дворе было слишком бурным, и мои дамы не могли его проигнорировать.

– Миледи? – вопросительно взглянула на меня Мэг, уже вскочившая на ноги.

– Идите. Посмотрите, если вам хочется, – сказала я, хотя на самом деле моего разрешения им не требовалось.

Моя власть была для них необременительной.

И тут Джоан радостно вскрикнула, после чего всем всё стало ясно.

– Насколько я понимаю, нас посетил король Шотландии, – капризным тоном заметила я.

Мы с Яковом не виделись уже несколько месяцев.

– Можно и я пойду, миледи? – быстро спросила Джоан, уже на полпути к выходу.

– Разумеется. Но постарайтесь вести себя… – Дверь за ней захлопнулась. – Скромно и благопристойно, – со вздохом закончила я.