Запретная зона

Когда распространился слух о том, что католический епископ, европеец, собирается выступить в качестве свидетеля, представитель тайной полиции навестил его и уговорил послать показания по почте. Письмо было перехвачено и вскрыто. Комиссия Девлина вновь выразила протест.

Все, что рассказала нам Грейс, показывает, как правительство Ньясаленда, находящееся в подчинении у Англии, мешало работе английской правительственной комиссии. Ее рассказ проливает также свет на то, почему, пожалуй, самый уважаемый судья Англии нашел возможным назвать Ньясаленд страной с полицейским режимом.

Когда комиссия перенесла свою работу в Южную Родезию, в качестве свидетеля выступил также Харри Чипембе. Мы узнали об этом от него самого. Узнав, что он вернулся, я купил бутылку даоса, и мы с Джошуа отправились к нему в Харари Харри, маленький живой человек с усиками, заявил нам, что он трезвенник— бережет здоровье, но тут же добавил, что, собственно, беречь-то нечего, одним махом выпил полбутылки и весело рассмеялся. Его тесть сидел в том же углу и, казалось, ел ту же порцию каши, что и много недель назад, когда мы впервые посетили дом Харри. Только один раз он буркнул что-то на языке нианья и Харри перевел:

— Экономика! Книги! Едите вы эти книги, что ли?

Некоторое время назад Харри вернулся из Ньясаленда. Он добирался пешком и на грузовой машине. По его мнению, правительство делает вид, будто беспорядки в стране имеют не большее значение, чем запрещенный для детей фильм в кинотеатре «Лилонгве Кинема» — боевик, который не сходит с экрана две недели, а потом забывается.

Однако ничто не забылось. Народ все хранит в своей памяти. И когда заключенные выходят на свободу, к ним относятся как к мученикам. К национализму, как политическому движению, прибавляется религиозная мистика и культ личности, который приносит только вред. А в горах Мисуку-Хилс, на севере Ньясаленда, добавил Харри, все еще стоят небольшие вооруженные отряды.

— Разговаривая с тобой, я рискую попасть на четырнадцать лет в тюрьму или заплатить 15 тысяч крон штрафу, — заметил он. — Это штраф для африканцев, подрывающих общественное доверие к властям Ньясаленда или правительству Федерации; чрезвычайный указ номер 35.

— Но это, наверное, касается и белых?

— Возможно. Но ты не белый, ты иностранец.

Я спросил его, почему Южная Родезия всегда была самой спокойной частью Федерации.

— Южная Родезия была захвачена силой. Многие думают, что здешние африканцы больше довольны жизнью и более лояльны. На самом же деле они продолжают оплакивать то, что потеряли. Они пострадали больше, чем мы.

Он бросил мне несколько правительственных «Информационных бюллетеней» и так называемых «Токинг Пойнте», выпущенных в последнее время. Это были небольшие рассказы и сказки. В одной из сказок говорилось о «злых людях», которые призывали идти за собой: «Пойдем и убьем добрых людей, а потом разорим их села! И вот они ушли в самую чащу леса и выработали там планы своих действий».

Эта сказка, датированная 11 апреля 1959 года, кончается так: «Злые люди арестованы и находятся под надежной охраной… Так давайте же работать все вместе и превратим нашу страну в цветущий сад, где всем будет приятно жить и куда опять захочет вернуться лорд Перт, чтобы помочь нам всем идти дальше».

Харри догадывался, что в этой сказке под «толпой злых людей» подразумевалось большинство африканцев с высшим образованием. В одном из правительственных бюллетеней давались советы «государственным служащим, землевладельцам и управляющим имениями». В случае, если они сами не знали, как ответить на вопрос — почему государству нужна такая многочисленная полиция, им рекомендовалось говорить:

«Полиция нужна нам для того, чтобы иметь защиту от нарушителей закона. Лозунг: «Ухуру» (свобода), который так громогласно провозглашает Конгресс, лишен смысла — ведь мы имеем свободу вот уже много-много лет».

В бюллетене от 6 мая 1959 года правительство опубликовало обращение, над которым уже не хочется смеяться.

«Будет ли руководителям Конгресса предъявлено обвинение в преступлении или нет, они просидят в тюрьмах еще долгое время…

Не знаешь ли ты какого-нибудь члена Конгресса, который живет по соседству с тобой и еще не арестован? Не знаешь ли ты какой-нибудь группы членов Конгресса, которая замышляет что-нибудь недоброе? Если ты знаешь таких, ты должен заявить об этом в Бома (контору областного комиссара) с тем, чтобы этих людей можно было арестовать и выселить из твоей местности. Назови имена членов Конгресса, которых ты знаешь, твоему областному комиссару или любому правительственному служащему. Ты можешь пойти лично к этому служащему или, если предпочитаешь оставаться неизвестным, послать без подписи письмо либо областному комиссару, либо офицеру полиции и указать в нем имя и адрес члена Конгресса, который еще находится па свободе. Марку на конверт можно не наклеивать».