Запретные ночи с вампиром

Она схватила хлыст и прошла на кухню. Свет был выключен, а в камине пылал большой огонь. Она бросила кнут на журнальный столик. Неужели Фил пытается придать этому месту романтический вид? На каминной полке мерцали свечи. А лось, который не так давно был наверху, теперь исчез. Она резко обернулась. Олень и дикая свинья тоже исчезли.

Дверь скрипнула, и она увидела Фила на верхней площадке лестницы, которая вела в подвал. Он выключил свет и вошел в главную комнату.

Он улыбнулся, и его голубые глаза заблестели, когда он оглядел ее.

У нее подкосились колени, но она постаралась скрыть это, внезапно усевшись на диван. Она провела рукой по своим коротким влажным волосам.

— А что случилось с головами животных?

— Я перенес их в подвал. Я подумал, что ты будешь не против.

— Нет, — она поджала ноги под себя на диване и поправила халат, чтобы убедиться, что она прикрыта.

Он придвинулся ближе, все еще глядя на нее и продолжая улыбаться.

— Я проверил периметр. Нам грозит опасность от двух злобных енотов, живущих под тачкой, — он перевел взгляд на журнальный столик. — Слава Богу, у тебя есть хлыст.

Она знала, что он пытается поднять ей настроение, но те немногие слезы, которые она пролила в ванне, были лишь верхушкой того, что казалось гигантским айсбергом в ее груди. Она отвернулась, чтобы он не увидел слез в ее глазах.

— Я позвонил Коннору, чтобы сказать ему, что мы здесь. Он был рад узнать, что ты в безопасности.

Она хотела сказать едкое замечание о Конноре, но слишком устала, чтобы его придумать.

— Финеас придет еще до рассвета, принесет тебе запас синтетической крови, — продолжил Фил. — Значит, тебе все-таки не придется меня кусать.

Она кивнула. Облегчение захлестнуло ее, угрожая пролиться слезы. Если бы только Фил сделал что-нибудь ужасное, тогда она могла бы закричать и закатить истерику. Она внутренне поморщилась. Неужели именно этим она и занималась все эти годы? Полагалась на гнев, чтобы не иметь дел с ее настоящими чувствами?

— Ванда, — он подождал, пока она украдкой не посмотрит в его сторону. — Милая, все будет в порядке.

Слезы обожгли ей глаза, и она быстро отвела взгляд.

— Я собираюсь помыться.

Она услышала, как со скрипом захлопнулась дверь ванной. Проклятье. Она не собиралась плакать. Да и какой в этом смысл? Она встала и прошлась к кухонному столу и обратно. Ничего, что могло бы отвлечь ее от неприятностей. Никакого телевизора. Никакого компьютера.

Она остановилась перед книжным шкафом. Как выпотрошить рыбу в пять простых шагов. Таксидермия для чайников. Любовный роман? Она вытащила книгу в мягкой обложке и внимательно посмотрела на полуобнаженную пару, обнимающуюся на обложке. Она улыбнулась про себя, гадая, кто же принес эту книгу в хижину. Говард, Фил или Коннор? Может быть, они читают любовные сцены, чтобы получить несколько навыков. Не то чтобы Фил нуждался в какой-то помощи в этом отделе.

Он был невероятный. Такой сильный. Такой сексуальный. Он заставил ее таять.

— Тебе не слишком жарко?

Она вздрогнула и обернулась на его голос. Он только что вышел из ванной. Голый по пояс. Книга упала из ее рук.

Он кивнул в сторону камина.

— Я хотел сделать место более уютным, но с огнем может быть слишком жарко в июле.

— Это… нормально, — она схватила книгу с пола и спрятала ее на нижней полке, кинув последний взгляд на грудь героя обложки. Не идет ни в какое сравнение. Модель выглядел подделкой. Позирующий. Натертый воском.

Она снова перевела взгляд на Фила. Теперь она увидела его грудь. Широкие плечи. Коричневые волосы все еще блестели от воды и закручивались, когда высыхали. Тонкая линия волос пересекала кубики пресса и исчезала под клетчатыми фланелевыми штанами, которые низко сидели на бедрах.

Он подошел к ней, держа что-то в руке.

— Я нашел кое-что в ванной комнате, что может заставить тебя чувствовать себя лучше.

Неужели для этого нужны батарейки?

— Что же это такое?

Он показал ей прозрачную бутылку, наполненную зеленоватой жидкостью.

— Это алоэ вера. Хороша для ожогов.

— О, — она коснулась своего лица. — Я исцелюсь во время смертельного сна.

— То есть примерно через семь часов, — он сел на диван и похлопал по подушке рядом с собой.

Она присела на край и протянула руку, чтобы взять бутылку. К ее удивлению, он не передал ей лосьон. Он выдавил немного себе на ладонь, затем поставил бутылку на столик рядом с ее хлыстом.

— Не двигайся, — он придвинулся ближе и размазал лосьон пальцами по ее подбородку.

— Я могу сделать это сама.

— Ты не знаешь, где сильные ожоги, — он размазал немного по ее лбу.

Он действительно вел себя на удивление прохладно.

— Я, наверное, выгляжу ужасно.

— Для меня ты всегда прекрасна, — он размазал немного лосьона по ее щекам. — Ты плакала.

При одном упоминании о слезах в ее глазах снова вспыхнул ужас.

— Я потеряла все. Мой клуб. Моих друзей.

— Друзья по-прежнему заботятся о тебе. Ты не потеряла их, — он нанес немного лосьона на ее нос.

Она фыркнула.

— Я потеряла клуб. Он был для меня всем.

Он потер руки, чтобы покрыть их алоэ вера, а затем провел ладонями вниз по ее горлу.

— Он был не всем.