Запрограммированная планета (СИ)

Решительно поверженная, тётечка пыталась прийти в себя минут пять. Хлопала глазами, хватала ртом воздух (куда уж там аквариумным сомикам!) и всё норовила что-то сказать: «вы… вы… э… ах… а-а-а… вы…» Следом плотину прорывало, и визгливо-истеричное «немедленно зови-и-ите администрацию!» слышалось далеко за пределами нашего магазина. Нам конечно же приходилось реагировать, выходить в зал, успокаивать клиентов, перепроверять сумму чека, созерцать отпечатки пальцев на масле, нюхать тихоокеанскую паляницу или североатлантический батон. Что скажешь? Красивая, фактурная, ароматная антиреклама нашему заведению. Неквалифицированные кадры обходились нам на порядок дороже пропавшей колбасы и закисших балыков.

Какие уж тут доллары и сейфы!

У нашей Лизаветки недоработок было значительно меньше. И учтива, и улыбчива, и старательна. Всем хороша. Вот если бы ещё побороть её полуторачасовые утренние опоздания, совсем отличный продавец бы вышел. Ну никак не получалось заставить её вовремя приходить на работу. И ведь живёт недалеко. Два квартала пройди – вот он, наш магазинчик. И не было бы никаких претензий. Я уже и ругался, и по-доброму пытался – как об стенку горохом. Очередной раз подтверждалась неустойчивость таких категорий, как авторитет и уважение. Если они наполняются вполне конкретным содержанием – руководство в чести. Если не наполняются – пошли вон, другими рулите, а я увольняюсь!

Всё можно было понять: и желание Лизы поспать подольше, и её упущения в отчётах, и липкий прилавок. Даже слабую кассовую дисциплину мы ей прощали. Но когда Лиза стала подъезжать каждое утро к магазину на такси (а чо, вы же сами ругались на мои опоздания), это было уже слишком. Девчонка живет в нескольких кварталах, получает скромную зарплату и раскатывает на такси? Это наводило на размышления. В конечном счёте, подозрения в мелком расхищении выручки подтвердились очередной ревизией. Как и с Ивановной, попрощались и с Лизой.

Со Светланой не сработались по причинам, вполне банальным. Ещё когда она устраивалась к нам на работу, закрались определённые сомнения.

– Не хочу никого не обидеть, но мне кажется, Светка побухивает втихаря! – заявила как-то наблюдательная Олюшка.

– Вроде бы, не похоже, – задумчиво почухивал я тогда затылок. – Одета, обута, опрятна. Бижутерия дорогая, духами благоухает. Нет, Олюшка, что-то совсем не похоже.

– А почему тогда лицо как подушка?

– Так говорит же: аллергия, – улыбнулся я.

– Ежедневная?

– Ну!

– Баранки гну! Говорю тебе: заливает!

– Мне тоже почему-то так показалось, – осторожно согласилась с Олюшкой Славуня. – Что-то ненормальное в Светке точно есть. Я и перегар от неё несколько раз слышала. Подумала, мало ли, повод, или праздник какой накануне отмечала. А в общении действительно обычный человек. Кто её знает!

– Ладно, девчонки, – прихлопнув ладонью по столу, положил я конец дебатам. – Давайте не будем рубить сплеча. Мы так каждого второго в наркодиспансер пропишем. Посмотрим, понаблюдаем. Принюхаемся… А там и видно будет. Может, нормальная девчонка.

Прошло ещё несколько недель. Ну, что сказать. Посмотрели, понаблюдали. Принюхались. А пока мы принюхивались и наблюдали, у Светки к аллергии вскоре добавились и «больные почки» – ещё больше пополнела и отекла. Словом, как бы ниточке ни виться, правда всё же всплыла. Вот так однажды мы и узнали от завсегдатаев магазина про легендарную душу микрорайона – некую Светку-лимитчицу (коей и оказалась наша Светлана). У неё, понимаете ли, с некоторых пор вдруг появились неплохие деньжатки. На них Светка и угощала местных альфонсов, тунеядцев, алкоголиков и прочих гостей своего дома. Говорят, Светлана принимала по-королевски. Хорошая водка, свежая колбаска, дорогое пенное пиво, ароматная пицца – всё из нашего магазина. Кто попросит – и продуктов в дорогу даст, и денег займёт, долго упрашивать не надо. Неплохо у нас Светлане жилось. Её громкая отставка стала более чем оправданной.

Танюшка наша – бывший бармен, вскоре нашла работу администратором в тренажёрном клубе. Там платили хорошую зарплату, трудовые отношения оформляли официально, оплачивали больничные и отпуск. Расстались мы с Танюхой с искренним сожалением…

***

«… и вот нас трое, нас только трое!.. Я задержу их – ничего!» Помните д Артаньяна и трёх мушкетёров? Их было четверо, нас осталось трое. Трое самых родных и близких друг другу людей. Родных по крови, общных по духу. Мы очередной раз оказались на краю пропасти и, балансируя над обрывом Системы, сцепив зубы и кусая в кровь обветренные губы, пытались удержаться. А прямо в лоб пёрла вражеская армия – толпа вконец разозлённых представителей оптовых фирм. Некоторые из них вполне откровенно уже говорили о том, что нам пришла пора покататься в багажнике автомобиля к какому-нибудь заброшенному озерцу. Мол, службе безопасности компании организовать такое турне – пара пустяков.