Запутанные паутины искупления/The Tangled Webs of Redemption (ЛП)

Баки был уверен, что знал настоящую причину расстройства Тони, но ему нужно было немного больше времени, чтобы подтвердить свою теорию, прежде чем что-то сказать по этому поводу. Он подошёл, сел рядом с Тони на кровать и обнял его.

— Спасибо, — сказал он искренне. Тони колебался в течение короткой секунды, прежде чем обнял его в ответ, что произвело на Баки огромное впечатление.

— Ладно, я пойду. Пеп скоро столкнётся с журналистами, и хотя она не хочет, чтобы я предстал перед камерой, так как, по-видимому, не желает, чтобы мою проверенную временем репутацию это запятнало, я всё же хочу быть там, поддержать её.

— Вы уверены, что не хотите, чтобы я был там? — снова спросил Баки.

— Нет, лучше оставайся здесь. Думаю, ты всё равно захочешь написать Питеру, — в глазах Тони что-то призрачно проскользнуло, и Баки знал, что это ещё один кусочек головоломки. Он был почти уверен, что знал, как выглядит большая картина, но нужно было ещё несколько штук паззла, чтобы уверенным быть на сто процентов.

— Ладно, ещё раз спасибо за всё.

— Обращайся, — с этими словами Тони поднялся с кровати и ушёл, оставив Баки одного.

Открыв коробку, Баки нашёл там полностью заряженный новый телефон. Он провёл по экрану и увидел уведомление с просьбой об отпечатке пальца, поэтому прижал его к датчику. Луч красного света вспыхнул в его глазах, а затем появилось ещё одно уведомление о том, что сканирование сетчатки прошло успешно. Похоже, Тони не облажался с охраной. Затем Баки перешёл к телефонной книге и обнаружил, что в телефоне один номер был запрограммирован — номер Питера. Он не колебался, мгновенно напечатав сообщение, и нажал отправить, желая, чтобы парень был не занят.

Привет, чем занимаешься?

========== Глава 12 ==========

Расхаживая по башне в чёрт-знает-сколько часов утра, Тони надеялся, что не столкнется со своим соседом-суперсолдатом. Прошло почти две недели с момента «инцидента», как Тони мысленно начал его называть, и настроение Баки опять только ухудшилось. С тех пор, когда он начал жить здесь, мужчина удивительно быстро привык к окружающей обстановке, учитывая его мучительное прошлое, но от одного только упоминания своего нового парня он мрачнел хуже, чем Халк, ударившийся мизинцем о выступающий предмет мебели. Барнс не ходил повсюду, заявляя, насколько скучает по Питеру и не писал любовные стихи — Тони мог бы справиться с этим (вероятно, постепенно всё более и более выходя из себя). Нет, он погрузился в себя в ужасно сексуальной, мужественной манере, что волновало либидо Старка. Хуже всего, Тони не мог даже поделиться этим с кем-нибудь, потому что а) он пообещал двум влюблённым пташкам, что будет держать их маленькое увлечение в секрете, и б) никто не знал, что он испытывал склонность не только к одному из них, а к обоим.

Это была полная катастрофа, что заставляло Тони чувствовать себя ужасно несчастным.

Он встал до смешного рано, быстро перекусил, а потом весь день прятался в своей лаборатории. Нужно было закончить несколько проектов для Старк индастриз, а также установить некоторые обновления в костюмы Человека-Паука и Воителя, что давало ему много времени для самокопания, жалости к себе о том, как несправедлива жизнь, и как удача не просто, кажется, не любит его, а изо всех сил активно старается быть сукой. Всё, что ему было нужно, — это кофе и, может быть, тосты, если всё пойдёт по плану.

Разумеется, его план сразу пошёл крахом. Он вошел в кухню, найдя её уже занятой одним Джеймсом Бьюкененом Барнсом — бывшим убийцей Гидры, суперсолдатом и сексуальным ублюдком. Мужчина смотрел в свой телефон — в свой старкфон — что могло означать только то, что он разговаривал с Питером. Тони пришлось быстро прикусить губу, чтобы подавить стон разочарования, который хотел испустить. Баки не был всё же единственным, кто скучал по ребёнку.

Тони не думал, что можно так сильно по кому-то скучать. Питер стал неотъемлемой частью его жизни, и теперь, когда его времяпровождение здесь было строго ограничено, глубоко внутри него засела боль, как если бы в организме не хватало жизненно важного органа. Он уже однажды повернулся, работая над новым изобретением, чтобы воодушевлённо показать его парню, но никого рядом с собой не обнаружил. Он скучал по улыбкам Питера, тому восторженному тону, которым он обо всём говорил, по миллионам бессмысленных вопросов, которые он задавал, будучи взволнованным. Он вспомнил, как эти карие глаза в удивлении и трепете расширялись, когда Тони делал что-то особенно крутое. Он вспомнил его смех и то, как он всегда заставлял Тони чувствовать себя важным. Чёрт возьми, он скучал по Питеру.