Запутанный след

– Пиит, – насмешливо пояснил Алексеев. – Или считает себя таковым. Скорее всего, готовится к вечерней встрече с собратьями. Если у него все стихи таковы, в чём лично я не сомневаюсь, он быстро схлопочет по сопатке, а потом будет жаловаться своей поклоннице, на зависть окружающих его бездарей или на бездарность завистников, что, в общем-то, одно и то же.

– И что, тут все такие?

– К счастью, не все. Но многие. Чего ты, Витя, удивляешься? На бурно кипящем бульоне нашей жизни всплыла пена, а шумовки, которой её следует удалять, нет, да и желающих делать это не наблюдается… Кстати, за два столика от нас сидит ещё одна любопытная пара. Для психотерапевтов любопытная. Прислушайся, о чём они говорят.

Мужичок с монгольскими скулами и козлиной бородкой, на которого указал журналист, наскакивал на своего собеседника, снисходительно поглядывающего на петушащегося коллегу.

– Здоров, бугай, – уважительно заметил Виктор, оглядев его.

– Да уж, – усмехнулся Олег, – идеальный натурщик для любого художника-реалиста, пишущего картины из жизни трактористов и комбайнёров. При этом почему-то считается поэтом, эссеистом и знатоком стилистики.

В этот момент «тракторист» так вдарил по столешнице кулачищем, что бутылка вина, стоявшая перед спорщиками, опасно подпрыгнула (козлобородый ловко поймал её), и заявил:

– Ничего ты, издатель, не понимаешь в литературе! Слушай, что тебе говорят умные люди, и мотай на ус: настоящий лидер сегодняшней поэзии это Борис Руденко. Он и только он! «По ветру билась грудь японки…» А? Каково? Гениально! Это ж посильней, чем хрестоматийное «О, закрой свои бледные ноги» Валерия Яклича[17]. Какая экспрессия, какой образ!..

– Да уж, – растерянно протянул Виктор. – Похоже, я в овременной поэзии ничего не понимаю.

– Не ты один. Они, скажу тебе по секрету, тоже. Главное – убедить остальных в обратном…

– Ну, Лена где-то приличные стихи всё же находит… О чёрт! – бывший секьюрити хлопнул себя по лбу. – Мы же ей не позвонили, а она наверняка волнуется.

– Телефоны на первом этаже у входа, – подсказал Алексеев. – Только не задерживайся.

Виктор вышел, и почти сразу же журналист поймал чей-то напряжённый взгляд. Он машинально кивнул, здороваясь, и лишь потом понял, кто именно за ним наблюдает. Этого человека Олег знал (правда, знакомство их было шапочным) – тот работал заведующим отделом критики в литературном журнале, вид имел хронически обиженный и почему-то напоминал Алексееву крота из мультфильма «Дюймовочка», от которого сбежала невеста.

Заметив, что Олег обратил на него внимание, случайный знакомец скривил рот и, поблёскивая круглыми стёклышками очков, пробормотал:

– Раньше нашему поколению клятые коммуняки не давали проявить себя, теперь эти лезут из всех щелей…

Он явно рассчитывал на длинный и обстоятельный разговор, который был журналисту совершенно не нужен, но, к счастью, вернулся Виктор, и его широкая спина надёжно отгородила Алексеева от страдающего из-за так и нереализованных жизненных возможностей критика.

– Дозвонился, – сообщил бывший секьюрити. – Успокоил. Лена потом нас к себе приглашает. Ты как?

– Там видно будет, – не стал ничего обещать Олег. – Посмотрим, чем завершится разговор, ради которого мы с тобой сюда и пришли…

4

Седовласый задержался на несколько минут, за что сразу же извинился. Их с Виктором представление не заняло много времени, после чего посланец мира за Тремя Вратами сразу же перешёл к делу:

– Олег Иванович, – сказал он, – мы получили сообщение, что Ключ Умирающей Луны недавно проявил себя. Это очень важно…

– Уже знаю, – журналист не стал скрывать своего разочарования. – Я его, можно сказать, в руках держал, так нет же – проскользнул между пальцами…

И Олег рассказал Седому о случившемся в последнее время. Тот был явно озадачен. Поднял чашку заказанного чая, отпил из неё и надолго задумался. Потом признался:

– Да-а… Неожиданная, честно скажу, информация. Весьма неожиданная…

– И как вы всё это объясняете? – жёстко спросил Виктор.

– Не знаю… Есть у меня подозрение, что это дело рук приверженцев забытых богов, но… Очень уж всё невероятно…

– А ведь мы о них практически ничего не знаем, – сказал Алексеев. – Не считаете, что пришло время поделиться информацией? Поверьте, это не праздное любопытство.