Запутанный след

Правда, покрытые толстым слоем пыли и грязи стёкла в единственном окошке оказались целыми, а главное – у них над головой оказалась крыша. Очень кстати, потому что небо к этому времени сплошь затянуло тучами, которые пролились коротким, но энергичным ливнем, перешедшим в нудный обложной дождь, поливавший землю больше суток кряду. Спасались у костерка, который разожгли прямо на земляном полу избёнки, благо спички, тщательно упакованные перед началом «заплыва» в целлофановый пакет, остались сухими, а в дровах недостатка не было.

Наконец тучи разошлись, и заходящее солнце осветило умытую дождём тайгу. Вместе с ним появилась надежда на появление спасателей, ведь их давно уже должны были хватиться.

Так, задрав головы к небу, по которому скользили редкие облачка, они провели весь следующий день. Увы, в ясной синеве не наблюдалось никаких летательных аппаратов. Крылатая живность, естественно, была не в счёт: сплетницы-сороки безостановочно поносили непрошеных гостей, но их резкий стрёкот никого к заброшенной избушке не привлёк. Стало ясно, что либо их не ищут вообще, либо ищут, но совсем не там, где нужно. Павел, правда, упорно верил в то, что спасатели должны появиться, но Зубцову было ясно, что дело это тухлое, и если продолжать сидеть сиднем, то люди, которые когда-нибудь сюда всё-таки заявятся, обнаружат в бывшем зимовье два набора побелевших от времени костей.

Судя по карте, которую Андрей тоже уложил на плотик, ближайшее жильё располагалось где-то на противоположном берегу Мёртвого озера, причём до него пришлось бы ещё идти и идти. Всё же это было лучше, чем ничего, если бы не одно но… Расстилавшуюся перед ними водную гладь, надёжно схоронившую самолётик от человеческих глаз, переплыть они явно не могли, дороги в обход тоже не было. Дело в том, что с запада в озеро впадала речка с изрядно заболоченными берегами, а восточный его конец постепенно превращался в гигантскую топь, соваться в которую было чистым безумием.

Оставался единственный вариант – идти на юг, в сторону государственной границы, до которой было километров пятьдесят-семьдесят. Граница эта была обустроена ещё при Советском Союзе, и хотя её, скорее всего, творящийся в стране бедлам тоже затронул, была надежда, что либо они наткнутся на пограничников, либо те сами задержат потенциальных нарушителей. Существенной разницы между этими вариантами, собственно, не было – главное состояло в том, чтобы встретить людей. Павел, проходивший действительную службу именно в погранвойсках (всё в той же Средней Азии), был убеждён, что оказаться в сопредельном государстве экипажу разбившегося самолёта бывшие его коллеги наверняка не позволят.

Утром следующего дня они покинули так кстати подвернувшуюся избёнку. Естественно, что радости дорога не приносила. Топать по нехоженой тайге – само по себе удовольствие не из приятных, да ещё их постоянно донимал голод. Андрей никак не рассчитывал зависать в безлюдных местах, где нет ни столовых, ни магазинов, поэтому захватил с собой только несколько бутербродов, а суточный паёк лётчика был весьма скромен: пара банок консервов, галеты да плитка шоколада. Всё это они съели ещё во время вынужденного сидения в избушке.

– Весна сухой выдалась, – рассказывал Зубцов. – Дождь, от которого мы прятались, чуть ли не первым за последние недели был. Да и время неудачное: грибов ещё нет, ягодам тоже рано, разве что редкие ягодки земляники в траве краснеют. Но ими ж не насытишься. Кедровые шишки прошлогоднего урожая давно уже осыпались, а орехи из них растащили разные птицы и зверушки. На дичь тоже рассчитывать не приходилось – как-то не появлялись любопытные пернатые-копытные, стремящиеся узнать, кто это там ломится сквозь чащу…

Выручала саранка[20] – её цветы и веера длинных листьев, высоко возносящиеся над прочей травой, были заметны издалека. Голодные товарищи по несчастью радовались каждой выкопанной луковице.

(«Как мы когда-то в пионерском лагере», – подумал Олег, но говорить ничего не стал.)

Конечно, добыча этого убогого «пропитания» здорово замедляла передвижение, но иного выхода не было… Хорошо ещё, что с водой проблемы не возникало, – мелкие прозрачные ручейки попадались довольно часто, а поскольку вредных предприятий в этих местах никогда не было, воду из них Павел с Андреем пили без опаски.

А ещё досаждал гнус. Мошка, являющаяся настоящим таёжным бичом, по счастью, ещё не появилась, но рыжие здоровенные комары вились над головой чуть ли не сутки напролёт. Они долго ползали по одежде, примериваясь, куда вонзить своё жало, но зато и разили без промаха. Хватало и клещей.

– С меня потом врачи штук сорок сняли, – припомнил Зубцов. – Хорошо ещё, энцефалитных среди них не оказалось.