Зарубежный детектив 1979

- Послушайте, освободите меня, отпустите! Все сделаю, что пожелаете. Озолочу! — умолял китаец, увидев за спиной Балда­на водовоза и только теперь по-настоящему поняв, что Балдан не Балдан.

- Хватит дурака валять, — прервал его Балдан, — выкла­дывайте все шпионские сведения, которые собрали. Быстро, ну!

—        Развяжите веревки сначала.

Буянт поставил на лавку ящик с проявленными фотоплен­ками, несколько фотоаппаратов, достал им же составленную подробную карту местности с указанием важных объектов, ко­лодцев, родников, дорог и пастбищ.

— Послушайте, простите меня. Вы должны попять, что я не желаю зла Монголии. Мне обещали награду, а я хотел спокойно дожить до старости, не думая о куске хлеба. Если хотите, я все это могу уничтожить собственными руками, — заюлил китаец.

- Сообщите, каким образом и где собирались переходить гра­ницу? И не вздумайте врать!

- Я скажу правду. Через границу меня должен был перепра­вить старший брат жены богатого Лувсана лама Лодон по при­казу хамба-ламы Содова. Ему Лодон присягнул перед образом бурхана. Завтра в полночь Лодон должен прийти с оседланным конем в этот хашан и подать условный знак, позвенев стреме­нами.

Балдан еще раз осмотрел вещи, выложенные китайцем на лавку.

—        Это все? — строго спросил он.

- Нет-нет. Я забыл кое-что еще. Сейчас принесу, — и Буянт опрометью бросился в угол.

- Стой! Ни с места! Вы арестованы. Сопротивляться не со­ветую. В случае сопротивления стреляю. — Балдан держал ки­тайца под прицелом. — Гомпил, свяжите ему руки за спиной и обшарьте хорошенько тот угол.

Быстро исполнив приказание Балдана, Гомпил отодрал две доски и извлек тяжелый брезентовый мешок. Осторожно развязав его, вытащил несколько гранат, пару наганов, патроны, приспо­собление для фотографирования на дальнем расстоянии, обору­дование для проявления фотопленки и печатания фотографий, толстую тетрадь в кожаном переплете.

Обыскали и дом. В матраце, на котором спал китаец, обнару­жили много японских и китайских денег. Больше обыск ничего не дал.

Балдан просмотрел фотопленку при свете лампы. Почти весь восточный район был сфотографирован, на каждой части стоял номер и индекс. Особенно четко выделялись дороги, ведущие в глубь страны. Балдан перелистал тетрадь. Скорее всего это был дневник шпиона. По-китайски скорописью сюда были занесены поручения хамба-ламы и хубилгана Довчина, сроки их выполне­ния, записано краткое содержание бесед с ними. В одной из та­ких записей значилось: «Хуб. Д. Настал момент ввода япон. во-оруж. сил. Мы уже в сост. всеми силами и средствами оказать иомощь япон. войскам. Продовольствие, гужевой транспорт — в готовности. Ввод япон. войск по Керуленскому напр, — к сто­лице...»

Балдан перевел написанное по-монгольски.

- Ха! — воскликнул Гомпил. — Ишь чего захотели! Кто это япошкам продовольствие и лошадей наготовил? А вот этого не видели? — Он показал увесистый кукиш. — Да араты за народ­ную власть сколько жизней положили! Ну и продаяшые нее шку­ры эти китайцы.

- Не горячитесь, Гомпил. Их судить будет народ. Ну а вы что скажете, господин японский приспешник? Неужто так быст­ро надеетесь народно-революционную власть одолеть?

- В лоб, конечно, трудно будет. А в обход можно попробо­вать. Что у аратов есть? Да ничего, кроме кнутов. А разве кнут устоит против пулеметов? Смешно и говорить. Ламы из монасты­ря Святого Лузана воздвигают субурган. На днях объявят все­народно. Вся округа — сплошь верующие. И все самое ценное — золото, деньги, снаряжение для лошадей, одежду, а некоторые даже единственную юрточку, — все они отдадут на воздвижение субургана, чтобы удостоиться в трех коленах рода благословения господня. Вы ведь сами знаете. Ну что у них останется? Ха-ха-ха. Даже приличного ножа не останется. Так-то.

- Гомпил, останешься здесь до вечера. Днем этого типа до­ставить в центр незамеченным нет никакого способа. А я тебя навещу и принесу поесть.

- Хорошо. А как же с водой? Кто вместо   меня   привезет воду?

—        Это я беру на себя.

Балдан запер двери хашана, проверил, хорошо ли завален жердями лаз, и побежал домой, быстро привел себя в порядок. Накинув дэли со стоячим воротником, скрывавшим черные пятна от пальцев китайца, отправился к хамбе. «В это время он как раз читает молитвы, запивая их утренним чаем, и бывает в хо­рошем расположении духа», — размышлял он.

Просунув голову в дверной проем юргы настоятеля и поже­лав ему всех благ, сообщил, что водовоза отправил с поручением и что на сегодняшний день воду привезет другой. Хамба кивнул головой, продолжая шептать молитвы и перебирать четки.

7

В нескольких километрах от монастаря Святого Лузана в па­ди между отрогами гор, покрытых редколесьем, два всадника по­или у родника лошадей. В одном из них, одетом в просторный длиннополый дэли из дешевой ткани — далембы — с длинными рукавами и широкими обшлагами, скрывающими кисти рук, ка­кие обычно носят худонские скотоводы, нетрудно узнать Балда­на. Другой — коренастый, крепко сбитый парень по имени Ванчиндорж.