Зарубежный детектив 1979

- Я верил в тебя, потому и приехал, Лувсан-гуай. Но об этом не надо нигде говорить громко. — Дамиран понизил го­лос. — Вообще, я кое-что скажу тебе по секрету. — Засучив ши­рокие рукава дэли, он выбрал с подноса самый большой и жир­ный кусок баранины и начал есть, громко чавкая от удоволь­ствия, отрезая куски большим широким ножом возле самых губ и уставившись сальными глазками на жену Лувсана, сидевшую у очага. Время от времени он подмигивал ей и многозначительно улыбался. Этот низкорослый тайджи в молодости был большим ветреником, никто не мог точно сосчитать, скольких девушек он соблазнил и бросил. В преклонные годы характер его остался прежним, поэтому жена Лувсана быстро поняла наме­ки тайджи, в ответ чуть заметно кивала головой и тихонько хихикала.

Не вставая с подушек, хозяин юрты вытащил из сундука за­ветный кувшинчик с водкой, припрятанный на особый случай.

—        Подогрей-ка водочку, да побыстрей. Мы с тайджи еще не­много попьем, — крикнул он жене.

С тех пор как ушла последняя служанка, все заботы о до­машнем очаге легли на ее плечи. Чтобы не выслушивать злых окриков и брани не в меру гневливого мужа, она безропотно исполняла любую его прихоть. Молча подав мужу подогретый кувшинчик с водкой, женщина затянула полог и прилегла от­дохнуть.

—        Дорогой Дамиран, теперь нам никто не будет мешать го­ворить откровенно. Я ведь тоже ненавижу эту власть. Судьбой свыше нам была предопределена совсем другая жизнь, особая. Мы были поставлены над всеми оборванцами, протягивавшими к нам свои грязные руки за куском. А теперь посмотри-ка, что де­лается? Теперь, выходит, мы должны есть с ними из одного кот­ла, — вздыхал Лувсан.

—        Народная власть долго не продержится. Только одними вздохами тут не поможешь. Слушай, — Дамиран перещзл на шепот, — постарайся сделать все возможное, чтобы окрестные араты поголовно приняли участие в воздвижении субургана и чтобы жертвовали ружья, сабли, кинжалы — одним словом, лю­бого рода оружие. Золото — золотом, а главное сейчас — это ору­жие. Ясно? Скотоводы будут защищать свою власть с пеной у рта, как свой очаг. Вот и надо оставить у них в руках одни кну­ты. Понимаешь? Нужно вооружать лам, которые день и ночь возносят молитвы бурхану за наши прегрешения. Отец нашей религии святой и всемогущий Банчин-богд благословляет своей десницей деяния наши, направленные на освобождение послуш­ников бурхана из цепких рук неверных.

Схватив Лувсана за лацкан рубахи и притянув его багрово-сизое лицо к самым своим губам, Дамиран зашептал:

—        С той стороны, откуда встает солнце, придет войско, всю нечисть сметет с лица нашей земли, и все повернется по-старо­му. Все ламство — истинные защитники нашей веры — подни­мется с оружием в руках на священную войну за веру. А вместе с ними и мы. Понял теперь, зачем я пришел к тебе?

- Сам бурхан всемогущий прислал вас, почтенный тайджи, в мой дом. Сам святой богд изрекает мудрые речи вашими уста­ми. Ай, как хорошо, если японское войско придет сюда и вернет мне мои табуны...

- Обязательно придет, я это знаю точно. Только ты не бол­тай лишнего. Смотри осторожней будь. Не то эти революцион­ные оборванцы быстро упекут тебя в каталажку.

- Вы же меня знаете. Конечно, я не так учен, и мой ум не так широк, как ваш, но все же я ваш единомышленник и очень этому рад... Уже за полночь, тайджи. II водка вся кончилась... Ложитесь спать.

- Неужели ты думаешь, что я пришел к тебе за этим? — Дамиран кивнул на опустевшие кувшины. — Этого добра у ме­ня, слава бурхану, всегда с избытком. Открой-ка лучше уши да слушай, что еще скажу. Выспаться успеем. Объявился в ваших краях один революцонер. Сэдом звать. Слыхал про такого?

- Слыхать-то Слыхал, а что такое?

- Убрать его надо с нашей дороги — вот что!

- Как это — убрать?

—        Очень просто: повернуть лицом к нирване, попросту го­воря — убить. Мы решили поручить это ответственное дело те­те. Больше надеяться не па кого. Ты теперь не спорь с Сэдом. Наоборот, постарайся во всем с ним соглашаться и войти к нему К доверие. Я думаю, когда ты таким образом сойдешься с ним поближе, то без труда сможешь лишить его возраста, нe вызвав ни у кого подозрений. Выполнишь? Ты должен это сделать!

От такого поручения Лувсан окончательно протрезвел. Все внутри у него похолодело, он сидел, открыв рот, не говоря ни «да», ни «нет».

—        Дорогой Лу, ты ведь не ребенок, скрепи сердце, возьми себя в руки, — увещевал кургузый тайджи. — Бурхан не забу­дет тебя. Каждый, кто понравится бурхану, удостаивается его [великих милостей. Так всегда бывает, я знаю.

«Как же я смогу выполнить подобное? Сейчас не те време­на, когда можно было за пару коров купить на такое дело лю­бого голодного арата. Нет, сейчас никому нельзя довериться. По­чему бурхан послал мне такую тяжелую долю? — Лувсан бро­сил недобрый взгляд в сторону развалившегося на волосяном тюфяке Дамирана. — Ему-то что? Вон как сладко спит. Со своих плеч свалил тяжелое бремя, взвалив на меня непосильную но­шу. Но раз бурхану угодно подобное, пусть свершится...»

10