Засада из Чёрных Лепестков

Выпроводив девушку, он по-быстрому сменил сиреневые одеяния на свои синие, которые принёс с собой вместе с другими, женскими. Напоследок, стерев макияж с лица и прихватив с собой свою мантию, Бин Ванмэй аккуратно вышел из своих покоев уже в своём настоящем облике.

Глава 10: Фансинь: убийца явит своё лицо

Лань Мончоу скромно стояла у покоев, и тихий скрип от двери заставил повернуть голову.

Девушка ахнула.

— Се… Братец Тан, тебя прямо таки не узнать! — не скрывая изумления, крикнула она.

Бин Ванмэй жестом попросил быть тише. Лань Мончоу прикрыла ладонями рот и виновато кивнула, но потом, чуть подумав, шёпотом спросила:

— А мы правда… Мы правда можем как ни в чём не бывало болтать и пить чай как раньше?

Она начала ёрзать на месте, а миловидное лицо залил алый румянец. Видно было, что этот вопрос её терзал с того момента, когда она узнала, что Тан Юйлань — мужчина.

Бин Ванмэй смотрел на неё не выражая никаких эмоций, спустя какое-то время, в глазах будто бы растаял лёд и он тепло улыбнулся.

— Разумеется, можем.

Лань Мончоу тихо повела молодого человека к выходу, они проходили через главный зал, где по-прежнему сидели девушки, однако Сун Баочжай не наблюдалось, и Лань Мончоу, остановившись, спросила:

— Где сестрица Сун?

Голос её при этом наполнился волнением.

Бин Ванмэй ответил:

— Она почувствовала себя нехорошо, скорее всего её уже осматривают лекари.

— Что значит «нехорошо»? Что с ней случилось?!

Бин Ванмэй терпеливо рассказал до жути взволнованной Лань Мончоу известия об Сун Баочжай, и к концу, девушка, заметно побледнев, пробормотала:

— Сестрица Сун… У А-Чжай был твёрдый характер, и она являлась самой смелой из нас… Неужели вид А-Сян напугал её даже больше, чем меня?

Молодой человек рядом с ней сначала посмотрел в зал, где куртизанки негромко переговаривались с мрачными лицами, и на бледную девушку, которая нервно перебирала полы своего платья.

Бин Ванмэй специально не стал упоминать о том, что дева Сун была заражена скверной энергией, чтобы не заставить Лань Мончоу волноваться ещё больше, но почему-то ему показалось, что лучше было бы ей рассказать поподробнее об состоянии дорогой сестры. Но он сдержался, и вместо этого сказал:

— Когда я впервые прибыл в Рубиновый дом, то мадам Цзинь наказала вам вкратце объяснить мне некоторые правила. В основном со мной общалась ты, а Сун Баочжай за весь диалог вымолвила от силы пару фраз. При этом выглядела она столь высокомерно, что другой человек, не будь это ты или я, впервые увидев выражение лица этой куртизанки, почувствовал бы гнев и презрение.

Не успел его голос стихнуть, как мигом раздался крик Лань Мончоу:

— А-Чжай не такая!!!

Бин Ванмэй кивнул.

— Я знаю, дева Лань, но ведь об этом не задумываются другие.

Девушка опустила голову и тихо произнесла:

— Моя красота, в сравнении со здешными девушками, никак не выделяется. Именно поэтому моих услуг никто не желает, и я однажды осталась без денег даже на новую одежду, не говоря уже о собственном выкупе. Мадам Цзинь не теряла надежды насчёт меня, а я продолжала существовать в Рубиновом доме.

Пока она не столкнулась с Сун Баочжай.

Мадам Цзинь, смирившись, всё же снизила цену на Лань Мончоу, и наконец-то показался первый клиент. Мужчина средних лет оказался в просторных покоях с изящным убранством и своей «нюйкуй». После времяпровождения настал черёд платить, и Лань Мончоу, будучи совершенно неудачной куртизанкой, решила немного увеличить цену. Таким образом она хотела наконец-то купить себе новое платье, за что впоследствии получила от клиента несколько знатных пощечин, и, конечно же, нелестные слова.

Мужчина, схватив девушку за копну волос, орал:

— Грязная шлюха! Да кем ты себя, черт возьми, возомнила?! Хозяйка говорит одну цену, а ты — совсем другую?! Не слишком ли ты себя возвышаешь, уродина!

На Лань Мончоу тогда и впрямь было больно смотреть: некогда миловидное лицо опухло от побоев, а на краешке губ виднелся кровоподтек. Волосы, за которые дёргал мужчина, будто намереваясь вырвать с корнем, и вовсе представляли с собой жалкую, но весьма комичную картину.

На крики поднялась лишь одна из называемых сестёр Лань Мончоу.

Сун Баочжай.

Стоило статной фигуре появится у порога и мужчина отвлёкся от жалкой девушки на солидную красавицу в красном.

Сун Баочжай, несмотря на звание «второсортной», являлась одной из самых известных фигур, что в Рубиновом доме, что в Хуаюане. Девушка была высокой, а талия её подобно осиной. Черты лица, несмотря на резкость, притягали взгляды своей красотой. Также, немало кто знал, что любимый цвет девы Сун — красный. Поэтому девушка всегда надевала яркие наряды, которые очень сочетались с её алыми губами и ногтями.

Сун Баочжай стояла у порога, и её лицо всё также излучало надменность. Она быстро кинула взгляд на лицо Лань Мончоу, залитое слезами, напоследок, словно молниеносная стрела — на мужчину.

— Что за шум вы тут устроили? Мешаете отдыхать! — крикнула Сун Баочжай глядя в упор на мужчину.

Тот же замямлил: