Защитники прошлого

Как всегда после возвращения, я полез в Сеть и начал искать места и времена, в которых побывал. За семьдесят лет многое изменилось, особенно под Винницей. От бункеров Гитлера и Геринга мало что осталось, кроме ушедших в землю бетонных конструкций. На Калиновском аэродроме базируется украинская авиационное соединение, но они прекрасно обходятся без сторожевых вышек и пулеметов. Судя по тому, что там проводят время от времени музыкальные фестивали и спортивные соревнования, на аэродроме теперь много веселей чем в марте 43-го. Сведения о пленных красноармейцах, строивших бункеры и аэродром под Виннице очень противоречивы, а о побеге и сражении на аэродроме гитлеровские архивы умалчивают, как и обо всем что касается тех мест. Я выполнил свое обещание Нефёдову и опубликовал в Сети историю его последнего боя, но не получил сколько-нибудь значимых откликов, кроме обычного "Слава павшим…" Следов неизвестной цивилизации под Заворичами в виде кусочков неимоверно изящной резьбы по камню мне тоже обнаружить не удалось, наверное их разобрали детишки еще в 40-е годы прошлого века или поглотила щедрая украинская земля. Наша вимана нигде не фигурировала, ни в отчетах Люфтваффе, ни в докладах советских пилотов. Штандартенфюрер Янике числился пропавшим без вести как и Георг Эберхард. Бункер Дворы-Саши на территории бывшего Варшавского гетто отрыть не удастся, ведь над ним построили мемориал, да и незачем. Мы с Аней и Лесей съездили во Львов, но улицу на которой стояла гостиница "Варшава" мне найти не удалось. А вот вокзал не изменился, он даже покрашен почти так-же как и семьдесят лет назад, исчезли лишь следы бомбежки, немецкие патрули и паровозные запахи. Зато старый город все больше и больше напоминает пана Вуйчика и его заведение – такой же космополитичный и ироничный. По прекрасному городу ходят опереточные бандеровцы, все как один похожие на красавца Имре и такие же учтивые. В Познани действительно обнаружилась гостиница "Базар", а вот корчма Франека исчезла – туда ей и дорога. Кафе на центральной площади никуда не делось и флаги по-прежнему красно-белые, но уже без черной свастики и нет больше надписи "только для немцев". Да и сама площадь снова называется "Площадь Свободы”.

Мы побывали и в Заворичах, но бабу Катю уже не застали – ее "долгий век" закончился на местном кладбище.

– Все верно – рассказывала Надежда Ковальчук – Когда ты, Гануся, объявилась тогда в нашем огороде, утверждала она, что повстречалась с тобой когда была девчонкой еще во время той войны. Ну мы и подумали, что заговаривается она по старости. Зря, да? А она и не обиделась тогда, лишь улыбалась. Хитро так улыбалась.

Мы с Виктором съездили в Плётцин. Дом 4 по Альте Дорфштрассе оказался современным особняком типичной для Германии практичной архитектуры без излишеств и ничем не напоминал старый дом Георга Эберхарда. Надеясь порыться в подвале дома Юргена, мы попытались было расспрашивать местных жителей. Свидетелей той войны почти не осталось, кроме одной пожилой фрау, настолько недоброжелательно отреагировавшей на нашу русскую речь, что мы сразу перешли на иврит. Но и она ничем не смогла нам помочь. В местном архиве отнеслись к нам очень благожелательно и там нам наконец удалось выяснить, что прежний дом номер 4 разнесли по кирпичику сразу несколько случайных снарядов, когда танки 4-й гвардейской армии рвались на Потсдам. Возможно, погреб Юргена и сохранился, но для археологических раскопок пришлось бы снести поставленный на его месте дом. К сожалению, про катарское Зеркало Отто Рана пришлось забыть. Зато я еще раз посетил прекрасный Потсдам и удивился, насколько мало он изменился за семьдесят лет. Потом мы поехали посмотреть на бывшее здание Аненэрбе, которое действительно оказалось президентской резиденцией. А я и не знал, что в Германии, как и у нас, есть Президент. Была ранняя осень и липы на Пёклерштрассе только начинали желтеть. Сейчас здесь было тихо и спокойно, а тогда – промозгло и тревожно, и я так и не понял, как же мне удалось так запросто заснуть посреди военного Берлина.