Застенчивость в квадрате

«Я был пятым сыном. У них закончились имена». – А потом чуть позже приходит продолжение: «Когда мама ждала меня, ей приснился сон, что она вешает деревянные буковки над колыбелькой, которые звучали как “Уэсли”».

«О-о-о, как мне нравится эта история».

«Точно лучше, чем у моего брата Хамфри. Его назвали в честь парамедика, который принял роды на парковке супермаркета».

А потом он присылает фотографию стены, явно играя в «Найди десять отличий». Под водой скользит какая-то черная тень, уплывающая прочь от кракена.

«Это морской змей?»

«лох-несское чудовище, – поправляет он. – Несси существует, и она там».

Уже собираюсь ответить, но беру себя в руки и выключаю телефон, пока сохранились хоть какие-то остатки самоконтроля. Дистанция. Личное пространство. Идти к цели. Если не хочу совсем потерять голову, другого выхода нет.

Но силы воли у меня все же не так много, и через пару часов я пробираюсь в бальную залу и дорисовываю в лагуне островок с пальмой и крошечным человечком, загорающим на песке. Проверяю картину в четверг и замечаю, что Уэсли дорисовал человечку очки и обгоревший нос. И еще нахожу двух других персонажей – мужчину на борту пойманного кракеном фрегата и девушку, которая машет ему платочком с «Майской красавицы».

Изо всех сил отворачиваюсь от фрески весь четверг, но в пятницу марафон рождественских фильмов пробивает мое и так не очень прочное самообладание, сбив с ног волной эмоций. Мне становится жалко пирата, которого вот-вот отправит на дно громадное морское чудище. С «Майской красавицы» к нему летит спасательный круг, а все деревья, даже пальмы, я украшаю серебряными звездочками.

Уэсли тут же замечает и добавляет другие украшения и огоньки. Мы по очереди тайком заглядываем в бальную залу, дорисовываем то одно, то другое, пока роспись не начинает напоминать Нетландию, а не обычную фреску с лагуной. Мне становится дурно. Сейчас я общаюсь с Уэсли больше, чем когда мы говорили вслух.

И он, и я уже окончательно перебрались в особняк, Уэсли – в мою старую спальню наверху, а я – в гостевую спальню прямо под ней. Ночью до меня доносятся его шаги: по второму этажу, в коридор, потом вроде бы замолкают, но вскоре возобновляются. И уснуть я могу, только когда он наконец успокаивается – не потому, что шум мешает, а потому, что не могу перестать представлять его, гадать, что он делает и о чем думает.

В пятницу вечером от него приходит сообщение:

«Готова выйти завтра в 9 утра? Или 10, если 9 слишком рано?»

Самое время отменить всю эту охоту за сокровищами, прости, бабушка Вайолет. Она поймет, если мы не станем выполнять это желание.

«Все собрано и готово к 8:30. Уже набираю виртуальные корзины ковриков и шторок – ты завтра откопаешь кучу золотых слитков, и я сразу же все скуплю!»

Собираюсь на всякий случай отключить телефон, но Уэсли отвечает очень быстро:

«Мой брат Кейси сделал мне сайт о ландшафтном дизайне, сейчас работает над проектом для будущего приюта. Предложил придумать и для твоего отеля, если ты захочешь. Конечно, если ты не передумала и не поняла, как эта идея ужасна».

Я сажусь так резко и быстро, что расплескала бы по бальной зале всю воду, будь она в этой ванне на лапах. К счастью, я лежу просто так, полностью одетой.

Он рассказал о моем отеле брату. Его брат знает о моем существовании. Интересно, Уэсли в смокинге тогда сфотографировали на свадьбе Кейси? Но задать этот вопрос я не могу, иначе он вновь поднимет тот больной вопрос о своей фотографии.

«Просто фантастика!!! – пишу я. – Какие у него расценки?»

Он отвечает очень быстро, наверное, написал заранее и сейчас просто отправил: