Затерянные во времени

Шеннон закрыла глаза, стараясь не плакать. Гастон дернул молнию на джинсах. Она знала, надо сделать последнюю, пусть тщетную, попытку спастись. Ее слова были честны и правдивы. Ее дух отдалился от мира, времени и человека. Он лег на нее, пытаясь раздвинуть ей ноги. Засунул язык ей в рот. Изо всех сил Шеннон сжала зубы. Потом пронзительно закричала, обращаясь с мольбой к самим небесам. Дух и тела соединились от страха и ярости, надежды и отчаяния…

И тут она увидела стоящего над ними Джона, обросшего за две недели рыжей бородой. Пропыленный, в пропотевшей рубашке… В сверкающих зеленых глазах царила лютая ненависть…

Он оторвал Гастона от Шеннон и в ярости прижал его к дереву. Резко и хрипло выкрикнул:

— Ублюдок! Будь ты проклят! — Один огромный кулак ударил француза в живот, второй — в изящную аристократическую челюсть. Несколько сокрушительных ударов, и Гастон сполз на землю — без сознания или мертвый, не имело значения. Шеннон бросилась в объятия возлюбленного.

— Прости меня, — прошептала она, поглаживая косматую бороду. — Мередит…

— С ней все в порядке, мисси. Голодная и смущенная, но в порядке. Она сказала, что ты спасла ей жизнь. Спасибо. — Джон зарылся лицом в спутанные волосы своей сумасшедшей женщины. — Прости, что оставил тебя одну…

— Она жива?

Он посмотрел на Шеннон и кивнул.

— Этот подонок сказал ей, что она его «свидетель».

— В каком смысле?

— Если он убьет ее, не будет «свидетеля» твоего «признания». Тогда ты сможешь отказаться от него.

— Мое признание? А, что я — из будущего?

— Этот сумасшедший поверил тебе, и это спасло Мерри жизнь. Спасибо тебе, Шеннон.

— Из-за меня она попала в беду.

— Из-за меня. Я оставил тебя одну. Беззащитную. Как ты прекрасна! — Джон поцеловал ее в шею. — Ни один мужчина не устоит перед тобой.

— О, Джон, — она была благодарна ему за любовь. И вдруг сжалась от ужаса. — Я убила Принца.

Он взял ее лицо своими большими ладонями и посмотрел в тревожные синие глаза.

— Ты застрелила собаку, чтобы спасти человека. Моя прекрасная, милая, доверчивая девочка. Не думай об этом.

— Но ты любил его.

— Я люблю тебя, — проворчал Джон. Потом повторил с нежностью в голосе: — Шеннон, я люблю тебя. Выходи за меня замуж. Я не могу жить без тебя.

— Есть кое-что еще, — Шеннон глубоко вздохнула. — Тебя ждет большая потеря. Я могла предотвратить её. Выслушай меня.

— Говори.

— Саскуэханноки… они…

— Они празднуют спасение сестры Кахнаваки из рук английских солдат. Они ждут с нетерпением нашей свадьбы, как я — брачной ночи.

— Его сестра? Из рук английских солдат? Не понимаю…

— Сейчас расскажу, — он опустился на землю, прижал любимую к своей груди. — Большое счастье, Шеннон, что я прочел твои записи. Они не слишком точны, но они помогли мне, когда я наткнулся на лагерь пьяных английских солдат, похитивших сестру Кахнаваки. Помнишь, ту маленькую… с огромными глазами. Опять забыл, как ее зовут. Они уж совсем было собрались позабавиться с нею.

— Где? Что-то я не понимаю. Ты был далеко… в северной части. Разве не так?

— Маршан отправился с французами на юг. Я последовал за ним, и оказался неподалеку от деревни.

— Если бы я только знала, что ты так близко от меня…

— Т-ссс. Не прерывай меня. Как я уже говорил, девушка была у англичан. Я подал Кахнаваки сигнал. Он пришел и спас ее.

— Спас? И?

— Что «и»?

— Война началась?

— Нет. Резни не было. Погибли два воина мохаука, которые попытались спасти девушку. Рухнули мечты англичан о союзе с ирокезами.

Глаза Шеннон вспыхнули от радости.

— Все кончено? Все живы? О, Джон, какое счастье? О, мой рыцарь! — Она осыпала поцелуями его лицо. Рука многозначительно скользнула ему под рубашку. — Поцелуй меня.

— Послушай. Я должен сказать тебе…

— Потом, — отмахнулась Шеннон. — Сначала любовь.

— Сдержись. Я в долгу перед тобой, — Джон встал на одно колено, взял ее руку и нежно поцеловал пальчики. — Почтительно прошу простить меня за то, что я сомневался в правдивости твоего бреда.

— Изумительная просьба о прощении, — Шеннон подбоченилась. — Какое потрясающее извинение! Ты все еще называешь мои рассказы бредом.

— Видения, — исправился он. — Кахнаваки и я согласились, что у тебя было правдивое видение об опасности, грозящей саскуэханнокам. Оно мучило тебя… но сейчас ты заплатила свой долг…

— Нет, — она тоже встала на колени. В ее глазах светилась любовь! — Ты рассчитался за меня с саскуэханнокским духом. Разве ты не понимаешь? Это лазейка. Если бы вмешалась я, то меня бы уже отправили в будущее. Я же и пальцем не пошевельнула, но все живы. Значит, я остаюсь с тобой, навсегда. Мой муж, моя любовь…

— Единственный бред, в котором я не сомневаюсь, — Джон рассмеялся, нежно лаская ее груди под мятой футболкой. — Займемся историей, Шеннон Клиэри?

Она прижалась к нему и призналась:

— У меня снова сотрясение. Боюсь я не в состоянии…

Он обнял ее и стал убаюкивать…

* * *

— Мередит сейчас спустится, Бен. Устраивайся поудобнее, — ободряюще улыбнувшись, Элейн Ван Хорн вышла из комнаты.