Затонувший лес

– Всё, добрались? – К Ифанне вернулся дар речи. – Это наш остров? А то, если мы выбрали не тот тоннель и надо искать дорогу заново, я вас убью, всех. Кроме собаки.

Ответил Ренфру не сразу. Он вернулся к обрыву, вгляделся в туман и тихо проговорил:

– Это наш остров. Отсюда виден берег. – Шпион обернулся к Мер. – Славная работа, дорогое дитя.

Мер хотела отозваться, но сама мысль, что нужно выдавливать слова, причиняла страдания. Потому она лишь повела в воздухе рукой, в надежде, что этот жест сойдет за небрежное «пара пустяков».

Глава 18

БЕЗЫМЯННЫЙ, остров был вполне красив.

Деревья, что росли у самого берега, напоминали скрюченных, скособоченных старух. Посреди камней умудрились расцвести редкие горноколосники. Трава пожелтела и ждала следующего дождя. В небе, широко расправив крылья на утреннем бризе, перекликались чайки.

Мер лежала под деревом, наслаждаясь пряным ароматом можжевельника. Земля была каменистая и неровная, но тут и там в небольших пятнышках солнечного света распустились цветы с плотными листьями и стеблями. Тревор неспешно приблизился к Мер, обнюхал цветочки и стал кататься на подстилке из опавшей хвои.

Ифанна, опершись о дерево, выливала из сапог воду. Фейн прикрыл глаза, Гриф так и рылся у себя в сумке. Ренфру стоял особняком.

Мер подошла к нему. После всего случившегося он как будто не переживал. Его взгляд, всегда такой спокойный и пристальный, скользил по деревьям.

– С тобой все хорошо? – спросил шпион.

Мер кивнула, неуверенная, впрочем, так это или нет. Она замерзла и дрожала, а в затылке стучала боль. Теперь будут сниться новые кошмары – о том, как она тонет в океане или как ее с ревом уносят пенящиеся водяные лошади.

– Все окупится, – пообещал Ренфру.

Мер опустила взгляд на руки, обласканные солнечными лучами, и ощутила, как утреннее тепло ее успокаивает.

– Надеюсь, – вздохнула она. – Я ведь тебя так и не поблагодарила.

– Не поблагодарила? Меня?

– За то, что вызволил из тюремной повозки. За то, что уговорил на это дело. – Мер взглянула на лес – дикий и прекрасный. В его кронах порхали, чирикая, крохотные пташки. – Я так долго бегала от Гаранхира… и бегала бы, наверное, пока это не доконало бы меня. Зато теперь… когда мы завладеем сокровищем, у меня, может, появится шанс зажить по-человечески. – Она слегка пожала плечами. – Спасибо тебе за это.

Ренфру продолжал молчать. На какое-то мгновение Мер подумала, что позволила себе лишнее, дав волю чувствам. Ренфру никогда не откровенничал, и она, наверное, смутила его.

Его губы превратились в тонкую ровную линию. Глаза по-прежнему напоминали замерзшие озера, но Мер показалось, что синий лед чуть подтаял.

– Я много дурных дел совершил, но из-за тебя мне стыдно больше всего. Я должен попросить прощения, дорогое дитя.

Эти слова ее поразили: Ренфру никогда не извиняется!

– За то, что забрал меня из семьи?

Ренфру сокрушенно вздохнул:

– За все.

Такой откровенности она не ожидала, ведь он сам всегда говорил, что сожаления бесполезны, что подобное только ослабляет.

– Все было не так уж и плохо, – ответила Мер. – Ну, то есть без жизни в неволе, у князя, я бы обошлась. И зачем ты меня в десять лет учил образованию горных пластов? Я уже через неделю все позабыла.

Ренфру улыбнулся, и у Мер потеплело на душе. Умением вызвать улыбку наставника она неизменно гордилась.

– А ты чем займешься? – спросила Мер. – Когда все закончится.

Она задалась этим вопросом в первый раз. Ренфру всегда был главным шпионом Гаранхира, неотъемлемой частью Гвелода. Но, лишившись указательного пальца, а вместе с ним и печатки, и тем более заполучив сокровище князя, вернуться он уже не сможет.

– Я об этом еще не думал. – Ренфру положил руку ей на плечо и крепко стиснул. – Отдохни немного. Силы тебе еще понадобятся. – С этими словами он отвернулся и побрел прочь.

Развести костер было нельзя: заметив дым вдалеке, часовые поймут, что на острове люди. К тому же – хотя никто не говорил об этом вслух – все помнили слова Эмрика об Исгитирвине.

Мер надеялась, что кабан кабанов – и правда легенда. Это возможно, ведь слухи – такое же оружие, как и меч; с Гаранхира станется: мол, его сокровище стережет бессмертный вепрь. Распространять подобную ложь вполне в духе князя. Впрочем, даже если чудовище не выдумка, то Ренфру привел с собой бойца с волшебным даром.

Мер взглянула на Фейна. Раздевшись по пояс, тот отжимал рубашку. Шрамов у него на спине было не меньше, чем на руках. Мер подошла и поднесла руку к длинному рубцу вдоль ребер, не коснувшись его, но Фейн, казалось, почувствовал.

– Клинок? – спросила она.

Фейн кивнул:

– Меня пытались ограбить. У одного был нож.

– Скольких ты уже убил? – не удержалась Мер.

Фейн развернулся и отстраненно посмотрел на нее.

– Меньше, чем ты могла бы подумать. Больше, чем хотелось бы мне. – Он едва заметно пожал плечами. – Троих, если уж точно.

Под ключицей у него виднелся неровный шрам, как от когтя.

– А это, – объяснил Фейн, – я в колючий куст залез.

Мер моргнула, глядя в его темные глаза:

– Ты шутишь.