Затвори за собой поднебесье

– Продолжать особенно не о чем, Эдуард Михайлович. – Сафонов чуть сдвинул лежавшую перед ним папку, продолжил: – Левин оказался не более перспективен для вербовки, чем и прочие фигуранты. Хоть он не дурак выпить и охоч до женского полу, во всем, однако, знает меру. Ко всему прочему, миллионер, разбогатевший на торговле горючим, и живет один. Пошустрили среди его однокурсников по институту, но там «просеялось» немного. Контакт просматривается лишь через двух, коих в разное время «подцепили» коллеги из дружественных спецслужб. Один – посол Беларуси в Индии, другой – бывший сотрудник NASA* из Далласа, ныне владелец фирмы, предоставляющей консалтинговые услуги по российской экономике. Однако Левин как с одним, так и с другим отношений не поддерживает; в последний раз они виделись четверть века назад. Да и нарытый через них компромат – смехотворен: какая-то «залетевшая» – не совсем ясно от него ли – подружка, вроде бы сдавшая чадо в детприемник, подделанная запись в зачетке… В общем, сивой кобылы бред. Он, наверняка, где собственный диплом, не знает! Можно, конечно, сделать ставку на приступ ностальгии, пересекись Левин с однокашниками… Но ее в емкости заправок не зальешь… Пожалуй, все.

– Все по теме или все по Левину? – уточнил Перов.

– Что там, что здесь… а хотя, есть кое-что… В его компьютере обнаружен черновик романа, жанр – авантюрно-приключенческий. Язык – русский, хотя английским владеет не хуже. Показали работу критику, тот – неплохо, хотя и не без свойственных дебютанту огрех. Есть здесь что-то, но ухватиться не могу… – «Дипломат» пользованных тампонов бизнеса покусывал губы.

– Зато я знаю, – откликнулся после некоторых раздумий Перов. – Запустите-ка на него – вот кого… Полину Дашкову… Организовать их встречу, думаю, не проблема. Можно вклинить случайное знакомство в тур, когда он поедет в отпуск, или у него в Штатах, на каком-нибудь приеме. Жанр у «парочки» – тот же, да и одного племени они… Ну а то, что Дашкова краля, и упоминать лишнее. Вот на потаенном его и разведем… Писака! Бабками пресытился – славу подавай! Клюнет, как пить дать клюнет!

Лица приглашенных вытянулись от изумления, и воцарилась тишина. Первым оклемался «дипломат» – подхватил со стола папку, поставил на попа. Утопив подбородок в верхнее ребро скоросшивателя, с едва различимым озорством смотрел на Перова.

– Недаром вас гением разведки зовут, генерал, – молвил Сафронов, все еще испытывая ребро жесткости. – Вопрос, однако: у Дашковой образцовая семья, как с этим?

– Твои проблемы, Костя, – выдал на диво ценное указание Перов. Рассеянно посмотрел по сторонам, давая понять, что аудиенция окончена.

Глав 17

Через две недели, по прибытии, Олегу вновь удалось переговорить со Светланой. Попыток меж тем была уйма. Наевшись вдоволь «Абонент временно недоступен», калифорниец отметил про себя: «Дикторша ни в дугу, в такой тональности возглашать приговор или выговор. Слушать тошно».

Наконец, дозвонившись и расспросив о том о сем, Олег в какой-то момент запнулся, прозревая, что говорить со Светланой… в общем-то, не о чем. Люди они из разных миров, оттого общение не столь затруднено, как беспредметно. Как бы он не изгалялся, разговор вежливости не получится. От насущных реалий Светланы он безнадежно далек, как и неинтересен ей, скажем, рынок американской недвижимости, куда он настойчиво вкладывает прибыль. О чем же подмывает общаться – буквально до безумия похмелья – подаренных этой женщиной мгновениях. Стамбульский опыт вовсе не вянет от несвежего дыхания времени, а лишь нагнетает «мегагерцы» новых, но, увы, воображаемых откровений.

Между тем изливать душу Олег не стал, полагая, что размусоливание интима – занятие, недостойное мужчины. Дескать, что выпало, то выпало, все достояние мое. Хотя бы потому, что сама избранница, не исключено, их знакомство восприняла, как интимное приключение, не больше. А случись наоборот, могла давно поставить крест, руководствуясь житейской мудростью «расстались – с души и плеч долой». Стало быть, его сокровище, у костра которого выпало греться до скончания дней, – автономия полная. Он никогда и ни с кем не поделится, как распирает прикоснуться к ней, после чего наслаждаться лишь тем, что сидит рядом, как кадр за кадром память раскручивает их короткометражку, где проходного и в помине и каждый миллиметр дорог, как в его снах они без устали любят друг друга – до утра, до следующего раза, который на самом деле блеф… А виной всему – отнюдь не затхлая, полная перхоти реальность, а врожденный эгоизм самца, влекомого туда, где проще, надежнее, сытнее.

Тем временем через пень колоду, нервно похохатывая, повенчанная мусульманским Стамбулом пара – видно, оттого аморфно – приближалась к концу беседы, запрограммированному хотя бы емкостью батарейки. По шумовым эффектам угадывалось: Светлана не дома, а в некоем публичном, густонаселенном месте. Уже казалось, что «занавес» вот-вот опустится, когда абаканка, словно обухом, а точнее, с поправкой на регион, бейсбольной битой огрела:

– Как Рейчел?