Затворники

И если посетители Клойстерса в тот день, похоже, не обращали внимания на происходящее вокруг них, то сотрудники наоборот. При каждом открытии двери или звуке шагов по каменным переходам мы поворачивали головы или поднимали глаза от своей работы. Мишель проинструктировала нас, что мы не должны задавать вопросы, а только отвечать на них. Но единственными вопросами, с которыми мы столкнулись в тот день, были вопросы типа: «Вы видели, как здесь проходил человек с камерой? Мне пройти в вестибюль через восьмую или двенадцатую галерею?» Команда криминалистов, похоже, постоянно терялась в лабиринте Клойстерса – они бродили из комнаты в комнату, заглядывая в каждую готическую арку, чтобы проверить, нашли ли они наконец правильный путь.

Один из них, молодой человек, специалист по ботанике, кажется, заинтересовался Рейчел. Он зашел в библиотеку по пути в кабинет Патрика, чтобы записать, какие растения есть в помещении, но задержался, чтобы задать нам вопросы.

– Каково это – работать здесь? – спросил он, глядя на потолочные нервюры, пересекающие свод над нашими головами.

– Как будто работаешь в тринадцатом веке, только с водопроводом, – ответила Рейчел, не отрываясь от книги, которую читала.

Он прошелся по периметру библиотеки, провел пальцами по корешкам нескольких старых томов, а затем улыбнулся нам и вышел тем же путем, что и пришел.

На фоне этих отвлекающих факторов я пыталась найти в нашей статье место для всех исторических фактов, которые мы обнаружили в ходе наших исследований. Например, список предметов, которыми владели Эрколе д’Эсте и его жена: libri – книги, 3284 штуки; contenitore – сосуды, 326 штук; calcografia – гравюры на медных пластинах, 112 штук; и еще 36 гончих. Или тот факт, что летом 1497 года в городе Феррара прошли проливные дожди, затопившие studioli герцога и герцогини, повредив письма, рукописи и несколько cartes da trionfi. Затем мы нашли аукционную запись о шести douzaine cartes de tarot d’Italie pour la famille d’Este[32], проданных на аукционе за 4000 франков частному коллекционеру в Швейцарии в 1911 году. Мы с Рейчел методично выстроили цепочку информации, которая рассказала историю этих карт: они были разработаны в Ферраре Пеллегрино Присциани, астрологом Эрколе д’Эсте, и использовались при дворе, который тоже был заворожен мрачными и капризными богами Древнего Рима. Наряду с документами Линграфа, переведенными моим отцом, мы приводили доводы в пользу того, что карты, как и многие другие вещи в жизни эпохи Возрождения, имели двойное назначение – да, они использовались для игры в Таро, но также служили для предсказания будущего. Это был, как я знала, самый революционный вклад в придворную культуру эпохи Ренессанса за последние годы.

Но все еще оставались пробелы. Пробелы в записях и в наших знаниях. И поэтому, подобно детективам снаружи, которые искали улики в компостной куче, мы тоже должны были делать выводы и умозаключения. Единственное, что отличало нас от них, – библиотека и шестьсот лет. Я скрупулезно записывала очередную сноску, расшифровывала очередной перевод.

За дверью библиотеки мы услышали внезапную суматоху, возню и множество быстрых шагов по каменному полу. Мы с Рейчел отодвинули стулья, чтобы выглянуть за дверь, и увидели, как Мойра вприпрыжку бежит по коридору; ее юбка задралась, пока она пыталась догнать Лео, который направлялся в сад.

– Ты отправлен в отпуск! – кричала она ему вслед.

Лео не отвечал, а спокойно шагал дальше сквозь толпу, заполнившую проход; его длинные ноги несли его быстрее, чем могла бежать Мойра. Она достала рацию и начала вызывать Луиса, чтобы тот что-то сделал, остановил его. Но Лео продолжал беспрепятственно продвигаться вперед.

– Лео, – позвала она.

Но Лео свернул за угол и направился к садовым сараям; мы последовали за Мойрой. Однако в заднем саду Лео был немедленно задержан двумя офицерами в штатском, которые встали на его пути. Детектив Мёрфи стояла с группой криминалистов, которые заталкивали какой-то предмет в пластиковый пакет для улик; один из них поправил латексную перчатку, прежде чем достать маркер, чтобы сделать надпись на этикетке. Детектив неторопливо подошла к нам, отпихнув по пути пустую черную пластиковую канистру для полива.

– Вам нельзя сюда приходить, – сказала она, держа перед собой сомкнутые ладони, словно наставляя ребенка.

– У меня там личные вещи, – возразил Лео, показывая на сарай. – Годы работы.

– Это всё улики.

– Там были разложены растения, которые сушили на семена. Там были результаты отбора гибридов. Там были…

– Остатки растения белладонны, корень которого был срезан, – прервала его детектив Мёрфи.

– Это невозможно, – сказал Лео. – Мы сажаем белладонну ранней весной и выдергиваем растения только перед зимой. Если бы было вырвано все растение…

– Вы бы заметили?