Затворники

Детектив Мёрфи посмотрела на него и жестом указала одному из своих сотрудников принести ей образец, о котором шла речь. Она взяла в руки пластиковый пакет, в котором лежало вялое, покрытое пятнами зеленое растение с поникшими фиолетовыми цветами. Ягоды белладонны оставались зелеными. Кроме того, я заметила, что от растения отрезан кусочек корня. На толстом волокнистом стебле четко выделялось белое пятно.

– Оно не может быть из этого сада. Я ничего не выкапывал с весны, – заявил Лео.

– Следуйте за мной, – приказала детектив Мёрфи, обойдя Лео. Она прошла через клуатр Боннефон к краю клумбы, где откинула покров густой зеленой листвы и пурпурных цветов. На земле виднелся изрытый участок почвы, откуда явно что-то извлекли, а отверстие поспешно замазали.

– Вы заметили это? – спросила она, глядя на Лео.

Тот опустился на колени, согнувшись всем своим длинным телом, и отодвинул зелень в сторону; его руки перебирали почву, которая была такой же частью его жизни, как и сам Клойстерс. Лео рассматривал окружающие растения, те, которые он вырастил из саженцев и оберегал от суровых весенних заморозков. Его рука на мгновение задержалась на каком-то листке, прежде чем он поднял глаза на детектива Мёрфи.

– Нет, я этого не заметил. Но не думаете ли вы, что если б это сделал я, то замаскировал бы яму лучше? А само растение утилизировал бы? Вы знаете, сколько всего попадает в компостную кучу за неделю? Мульча, листья, обрезки… У нас целые акры сада, за которым мы ухаживаем. И все это в открытом доступе. Для всех сотрудников, и даже для публики.

– И все же в данный момент у нас есть мотив и возможность, и оба указывают на вас, – сказала детектив Мёрфи, слегка склонив голову набок и внимательно изучая Лео. – А теперь у нас есть это. – Она жестом указала на белладонну. – Может быть, вы хотите сэкономить время и проехать с нами в участок?

Лео оглядел сады – стелющиеся травы и цветущие цветы, розовые мраморные колонны, опоясывающие клуатр.

– Конечно, – отозвался он. – Похоже, у меня нет выбора.

– Я рада, что мы понимаем друг друга. – Детектив Мёрфи взяла Лео под руку и повела его к задним воротам, где были припаркованы все машины и фургоны криминалистов, скрытые от глаз посетителей.

* * *

О том, что Лео арестовали, мы узнали только в конце дня, но к тому времени мы уже были в Центральном парке, прихватив с собой обед для пикника, уложенный в корзинку. Это предложила Рейчел: «Начать все сначала», – сказала она. Однако я не была готова оставить все случившееся позади. В одном Лора была права: Рейчел быстро пережила тяжелую ситуацию. В течение года после смерти отца я часто была на грани того, чтобы закричать или разорвать в клочья все, что находилось поблизости. Эти моменты сменялись периодами спокойствия, но горе было вызвано тем, что я знала: я должна продолжать жить, несмотря на то, что отца больше нет. Самым тяжелым было то, как продолжало идти время, как продолжало биться мое сердце: ровно и настойчиво, вопреки моему яростному желанию, чтобы оно остановилось.

Я расстелила на траве синий клетчатый плед и разгладила его края, стряхивая с валяной шерсти клочки листьев и колючки. Рейчел открыла корзинку и начала раскладывать вещи: маленькую стеклянную баночку с террином[33], несколько кусков сыра, завернутых в вощеную бумагу, багет, нож, тарелки. Здесь были также спелые нектарины и горсть винограда, ломтик шоколадной плитки. Вся еда была тщательно упакована в квартире Рейчел, а куплена за невероятные деньги в гастрономе на авеню Колумба.

Когда солнце скрылось за стеной деревьев, обрамлявших западный край огромного парка, пришло сообщение от Мойры. «Лео арестован. Пожалуйста, направляйте все вопросы к Саре Стайнлитт, ssteinlitt@metuseum.org». Рейчел отломила кусок хлеба и задумчиво провела ножом взад-вперед по его внутренней стороне, размазывая сыр.

– Хочешь попробовать? – предложила она, протягивая мне кусочек.

– Они арестовали его, – проговорила я; мой аппетит бесследно пропал.

– Конечно, арестовали.

– Ты ведь не думаешь, что он действительно это сделал?

Рейчел пожала плечами, как будто это не имело значения. И я поняла, что для нее это действительно неважно.

– Возможно, – произнесла она, разрезая один из нектаринов; сок стекал к основанию ее большого пальца красными и желтыми каплями. – Разве ты не голодна?

Она передала мне ломтик, и я взяла его. Рейчел облизала пальцы.

– Ешь. Это вкусно.

Я положила дольку фрукта в рот, ощущая его сладость и тепло. Это напомнило мне о доме – о поздних летних плодах, которые падали с деревьев вокруг Уолла-Уолла, пока воздух не наполнялся запахом перебродившего варенья, смешиваясь с сухими запахами полевых трав. На меня нахлынула ностальгия, нежданно-негаданно.

– Тебе не стоит беспокоиться о Лео, – произнесла Рейчел, прерывая мою задумчивость. – Сам Лео редко беспокоится о себе.

– Я ничего не могу с этим поделать.

Рейчел посмотрела на меня.

– Ты это перерастешь, – предрекла она, макая кусок хлеба в стеклянную банку с террином, чтобы извлечь то, что осталось. – Вообще-то я думала, что ты уже переросла.