Завет Локи

– Просто у меня свидание, мамочка.

Глава десятая

Клуб «Пламя» – просторное и довольно бесформенное помещение – сиял разноцветными огнями. В одном его конце находился бар, в другом – сцена, и на ней выступала группа музыкантов с какими-то незнакомыми инструментами. Остальное пространство было занято танцующими; там буквально яблоку негде было упасть. Тела извивались под оглушительную музыку, прижимаясь друг к другу. Воздух казался тяжелым от сигаретного дыма и запахов пота и пива. Странно, но все это выглядело невероятно знакомым, пробуждая в душе некую ностальгию – я вспоминал тронный зал Асгарда, Браги, играющего на лютне, и Одина, который, поблескивая здоровым глазом, протягивал мне очередную чашу вина…

Впрочем, довольно воспоминаний. Меньше всего мне сейчас хотелось вспоминать Асгард. Асгард утрачен, он оживает лишь во сне или во второсортных волшебствах вроде той игры. Я выдвинулся на танцпол, ища глазами Маргарет, но не находя ее. Вокруг вздымались волны разгоряченных тел, и я, понятия не имея о том, какой танец моден в этих местах, вдруг понял, что невольно начинаю двигаться, повинуясь ритму грохочущей музыки. Попрыгунья, видимо, танцевала неважно – это я понял, порывшись в ее воспоминаниях, замутненных, правда, уверенностью в собственной неловкости и боязнью насмешки. У меня подобных страхов, разумеется, не было и в помине. Я даже в теле семнадцатилетней девочки чувствовал себя совершенно неотразимым.

Честно говоря, особого умения для подобных танцев и не требовалось. Нужно было просто полностью отдаться ритму, позволяя громогласной музыке нести тебя подобно огненной реке. Сначала можно было даже почти не двигаться, а потом, опять же следуя мелодии, двигать руками, ногами, бедрами, начинать понемногу улыбаться, а потом и смеяться в полный голос под эту музыку, грохочущую, как лава, сверкающую искрами, как магическое заклятие, и заставляющую тебя танцевать вместе со всеми. И я танцевал.

И у меня вроде бы получалось неплохо. Танцующие вокруг меня все время менялись, одни приходили, другие уходили. Большинство были очень молоды; многие – весьма привлекательны. Ко мне то и дело подходили молодые люди, приглашая потанцевать, и некоторые угощали меня выпивкой. А один нежно меня обнял, и мы с ним исполнили некий медленный танец (он был недурен, но я-то, разумеется, куда лучше!), и все это время я высматривал в зале Маргарет.

Наконец я ее заметил. Она сменила свое желтенькое платье на шорты из коротко обрезанных джинсов и крестьянскую блузу, а волосы стянула на затылке в хвост. В ушах у нее покачивались стеклянные серьги в виде веточек с вишнями. Я помахал ей рукой, она это заметила, улыбнулась и сразу же подошла ко мне.

– А у тебя отлично получается! – крикнула она мне в ухо, перекрывая грохот музыки.

Я положил руку ей на шею под затылком и сказал:

– Давай теперь потанцуем вдвоем.

Не помню уж, как долго мы танцевали. Кожа у Маргарет была теплая, глаза ярко сияли, и от нее чудесно пахло – ванилью и розами. Сперва мы скакали в танце как сумасшедшие – кружились подпрыгивали, хохотали. Она была хороша – я был еще лучше; на нас все смотрели, хлопали в ладоши, подбадривали криками. Затем свет в зале несколько притушили, заиграла более медленная музыка, и толпа молодых людей стала понемногу рассеиваться. А под конец мне уже стало казаться, что в зале остались только мы двое; мы тихонько покачивались в такт музыке, переплетя пальцы рук, и голова Маргарет касалась моего плеча.

Я понимаю: все это, должно быть, звучит довольно дико. И оправдать свое поведение я могу только тем, что, безусловно, был несколько не в себе. Возбуждение, вызванное столь долгожданным пребыванием во плоти; непривычные огни вокруг, непривычные звуки; близость теплого тела Маргарет, аромат ее волос и кожи – пожалуй, этого было более чем достаточно, чтобы я немного свихнулся. К тому же я теперь чувствовал себя свободным от Попрыгуньи – от ее тревог, от ее ненадежности, от ее странных желаний и навязчивых идей, – и мог совершенно спокойно наслаждаться этим дивным даром – жизнью, чудесно проведенным днем и мимолетными мгновениями в обществе Маргарет.

– Здесь очень приятно, – сказала она, – но я знаю местечко и получше.

– Правда?

– Там тоже как бы танцуют, но только с огнем.

Я мог бы возразить, что она уже танцует с огнем, однако ее слова меня заинтриговали. Идея танцем с огнем звучала и впрямь круто, я даже начинал думать, уж не является ли это выражение эвфемизмом понятия «секс».

– Для этого мы обычно поднимаемся на Замковый Холм, – продолжала Маргарет. – Разумеется, только когда стемнеет. Там нам никто помешать не может. Этот танец мы называем «огненная пряжа». Вот чем я действительно люблю заниматься. Иногда я и одна хожу на Холм и подолгу там тренируюсь.

Звучало весьма завлекательно, и я попросил:

– Расскажи подробней.