Завидная невеста

Эмма покачала головой и отступила в сторону. Если он дотронется до нее, она лишится самообладания и расплачется, чего ей при нем делать совсем не хотелось. В Рена так просто влюбиться! С ней это, похоже, уже случилось, а он воспринимает ее лишь как удобную партнершу по сексу! Это разбивает ей сердце.

– Прости, Рен, я не могу этого сделать. Я тоже эгоистична и хочу быть для мужчины чем-то большим, чем просто удобством. Не могу так с тобой поступить.

– Я тебе даже еще предложения не сделал, – попытался пошутить Рен, хотя было видно, что ее резкий отказ удивил его.

Она догадалась, что он уже прокручивал эту идею в голове и считал ее согласие само собой разумеющимся. Ему будет с ней удобно, а она почувствует себя польщенной, ведь не каждый день графы просят ее руки! Но предложение он сделал лишь потому, что не видел иного выхода.

Смерив ее долгим, оценивающим взглядом, он сказал:

– Мне понятно твое нежелание. Уверяю, все будет не так, как тебе кажется.

Они снова зашагали вперед, словно стремясь отойти на как можно большее расстояние от места, ставшего свидетелем затронутой ими неприятной темы.

– Тебе никогда не приходило в голову, что кузен Мерримор хотел, чтобы мы поженились? – помолчав некоторое время, спросил Рен. – Поэтому и разделил плантацию так, как он это сделал.

– Нет, Рен, это очередная сказка. А фразе «и жили они долго и счастливо» нет места в нашем мире. Мерримор уж точно это знал. – Она замолчала, не желая расставаться с последней своей тайной, но все же продолжила: – Он видел, как разваливался мой брак.

Пришел ее черед удивлять Рена, и она мастерски справилась с задачей. Ее новость перебила даже его признание о том, что владелец пятидесяти одного процента «Сахарной земли» имеет графский титул.

– Не хочешь поделиться?

Эмма порадовалась тому, что они идут, а не стоят на месте. В движении ей было проще разговаривать. Не нужно смотреть Рену в лицо, оценивать его реакцию на то, как низко она пала. Со времени той истории минуло почти девять лет, и Эмма надеялась, что прошлое осталось в прошлом. И что она научилась с ним жить. Приезд Рена показал, что это не так. Более того, она поняла, что ее жизнь представляет собой сплошные руины, а сама она – настоящая находка для любителей позлословить.

– Я вышла замуж в восемнадцать лет, рановато, конечно, но ведь многие девушки идут под венец до своего двадцатого дня рождения. Я совсем потеряла голову и поспешила принять предложение. Оглядываясь назад, думаю, это потому, что после смерти отца мне было одиноко. У меня не было ни семьи, ни дома, за исключением того, что дал мне Мерри. Но я остро понимала, что это пристанище временное, и хотела чего-то своего, основательного. Хотела создать свою семью, которая заменила бы мне то, чего я лишилась за свое кочевое детство.

Параллели с настоящим временем пугали своей схожестью: кончина отца подтолкнула ее к раннему браку, а кончина опекуна бросила в объятия Рена. Эмма всегда считала себя сильной и независимой женщиной. Оказывается, это не так.

Она посмотрела на Рена украдкой. Он сосредоточенно слушал.

– Думала, что этот мужчина может дать тебе желаемое?

Эмма отметила, что он воспринял ее признание слишком спокойно. Должно быть, еще не провел параллелей. Не понял, что нынешняя история есть отражение. Она не станет его женой хотя бы потому, чтобы доказать самой себе, что сделала выводы из ошибок прошлого и не повторит их в будущем.

– Это и много большее, – честно призналась она. – Он был человеком состоятельным, старше меня – ему было хорошо за тридцать – и с браком за плечами. Мне казалось, что он знает о мире все. Он заставлял меня смеяться, заваливал маленькими подарками. У него всегда был припасен для меня сюрприз, лента или леденец. Я поклонялась ему. Он явился для меня прекрасным принцем, красивым и галантным. Мерри советовал подождать, но мне не хотелось. Я боялась, что он уйдет и больше не вернется. Спустя два месяца ухаживаний я вышла замуж за своего принца. Мерри устроил нам прекрасную свадьбу в саду. А потом все начало разрушаться, медленно, но верно.

Муж Эммы был слишком умен, чтобы сразу показать характер. Он помогал Мерри на плантации, постепенно вытесняя Эмму с привычных позиций. Он подружился с сэром Артуром Гридли и остальными плантаторами в попытке сделаться новым хозяином «Сахарной земли», ведь и девять лет назад Мерри был уже старым человеком. Потом муж попытался узаконить свое положение, требуя, чтобы Эмма уговорила Мерри включить его в завещание.

– Когда мне это не удалось, шутки с его стороны сразу прекратились и подарки тоже. Он сделался совсем другим человеком, не тем, которого я знала, – призналась Эмма. – Стало ясно, что женился он на мне, только чтобы добраться до плантации. Такой путь был куда проще, чем начинать с нуля.

– Начать с нуля, насколько я понимаю, у него и не получилось бы. Гридли как-то упомянул, что на острове нет земли на продажу.

Эмма кивнула: