Завидная невеста

Он жаждал этого больше всего на свете, больше, чем возродить из пепла «Сахарную землю», больше, чем заставить Артура Гридли заплатить за свои злодеяния. Сильнейшее желание сделать Эмму своей женой лишь усиливало досаду на не отступающую лихорадку.

Эмма отвернулась от него.

– Нет, Рен, ты не можешь на мне жениться. Только не теперь. – Голос ее был хриплым и усталым, но хоть какой-то ответ! – Гридли никогда не оставит нас в покое. – Каждое слово давалось ей с большим трудом. – Я не хочу рисковать тобой. Он будет являться за тобой снова и снова, пока не добьется своего.

Рен схватил ее руку, такую горячую, в свои:

– Я разберусь и с Гридли, и с Девором, и с остальными, если потребуется. Они больше не будут мешать твоему счастью.

Он устал от этих негодяев, устал от того, что они проделывали с ней до его приезда.

– Рен, я этого не допущу. Я освобождаю тебя от данного тобой слова, – произнесла она безжизненным голосом, смежила веки и отняла руку. Потом все же с усилием снова открыла глаза и чуть слышно позвала: – Рен!

Он склонился к ней, улыбкой маскируя страх. Ему стало казаться, что она вот-вот исчезнет, растворится в воздухе.

– Что такое, Эм?

– Я люблю тебя.

– И я тебя люблю.

Он поцеловал ее в лоб, не будучи уверенным, что она его поняла. Он вдруг осознал, что никогда раньше не говорил этих слов ни Эмме, ни какой другой женщине. Но сейчас он сделал признание осознанно, а не просто в ответ на ее слова. Стало очень важно сказать ей, что она первая женщина, удостоившаяся подобного откровения. Его слова шли из самого сердца.

– Эмма? – Рен осторожно потряс ее за плечи, будто пытаясь разбудить. Никакого ответа, никакой физической реакции на встряску. – Эм? Ответь мне!

«Я освобождаю тебя от данного тобой слова. Я этого не допущу. Я не хочу рисковать тобой. Я люблю тебя».

Ее слова снова и снова звучали у него в голове. Она не заставит его смириться, не сможет контролировать его. Но она вполне способна… Нет. Рена захлестнула холодная волна страха, и ему вдруг стало ясно, что она намерена сделать. Она хочет дать ему свободу, перестав бороться с лихорадкой, позволив болезни забрать ее.

– Эм, нет! Останься со мной, слышишь? – Рен едва ли понимал, что кричит.

В комнату вбежала Хэтти, за ней Китт.

– Мы ее теряем. Нужен холодный компресс, больше чая, больше всего! – взревел Рен. Он посмотрел на Китта: – Бери ружья. Мы едем к Гридли. Пора положить этому конец.

Так или иначе, все должно закончиться. Эмма будет искать смерти до тех пор, пока существует опасность в лице Гридли.

Рен бросил на Эмму прощальный взгляд.

– Мы вернемся через пару часов, Хэтти. Не позволяй ей… э-э-э… покинуть нас.

Несколько минут спустя вооруженные до зубов приятели скакали верхом по подъездной аллее к главной дороге. К чести своей, Китт не задал ни единого вопроса. Рен все равно не смог бы на них ответить. Одно он знал наверняка: судьба Эммы таинственным образом переплетена с Гридли. Он не позволит ей умереть, в то время как Гридли будет жить. Вот зачем кузен Мерримор призвал его сюда: чтобы избавить Эмму от злодея любым доступным способом.

Особняка Гридли они достигли очень быстро. Спешившись и держа пистолеты наготове, поднялись по ступеням парадного крыльца. Слуги при виде вооруженных людей шарахнулись в сторону.

– Где Гридли?! – рявкнул Рен, схватив за ворот лакея, которого запомнил со времен званого ужина.

Лакей замялся, но Рен взмахом пистолета быстро развязал ему язык.

– Он у себя в кабинете, вторая дверь слева, – запинаясь, сообщил лакей.

– Ничто так не укрепляет преданность хозяину, как заряженный пистолет, – пробормотал Китт чуть слышно.

– Все средства хороши, – отозвался Рен.

– Напомни потом не злить тебя.

– Господа! Господа! – воззвал к ним слуга. – Он не один. С ним остальные. У них собрание.

Рен усмехнулся:

– Вот такая дипломатия под дулом пистолета.

– Я бы сказал, что люди Гридли не очень-то его любят, – со смешком заметил Китт. – Как ты намерен появиться?

– Сделаем сюрприз, – мрачно отозвался Рен.

Эффект неожиданности сравняет их шансы. Девор сражался бы, если бы Китт не прострелил ему ногу. Возможно, его здесь и вовсе нет. Гридли точно окажет сопротивление. Насчет остальных уверенности не было.

– Их там человек пять, не больше. – Вспомнив рассказ Эммы, Рен добавил: – И все эгоистичные мерзавцы, готовые предать друг друга ради спасения собственной шкуры.

Китт кивнул:

– Я выбью дверь, а ты сразу врывайся внутрь.

Одним мощным ударом ноги Китт распахнул дверь, и та с грохотом слетела с петель. Рен ворвался в кабинет, направив пистолет на Элиаса Блейкли.

Элиас был самым слабым звеном, который непременно струхнул бы от грубой демонстрации силы, а от прямой угрозы своему здоровью и подавно.

– Вы устроили пожар? – грозно спросил Рен, отлично зная, что это не так. Ему нужно было заставить Элиаса обороняться.

– Нет, конечно нет. – Блейкли всем телом вжался в спинку стула и поднял руки вверх. – Это сделали другие, не я. Я не причастен.

– Значит, вы обо всем знали? – не дав ему передышки, взревел Рен.