Заводное сердце. Девочка из ниоткуда

- Да знаю я, знаю! Не обижайся. Давай есть, с ночи ни крошки во рту не было. В животе так бурчит, что скоро все Блюстители сбегутся.

- Тебе удалось что-то узнать? - Варя отломила кусок хлеба и протянула другу.

- Что там узнаешь? Портреты наши без конца показывают, даже в газетах напечатали. Как будто есть только две новости - мы с тобой и этот, как его... Механический бал в Грандъ-театре. Про него тоже кричат с каждого столба.

За грязным окошком раздался нарастающий шум, и вскоре промелькнула огромная тень патрульного цеппелина. Друзья замолчали и плотнее прижались к стене.

- Что же мы будем делать дальше? - прошептала Варя, когда шум затих.

- Я думал сегодня пойти на Червонную площадь. Поглядеть на Цитадель - сколько там стражей, когда сменяется караул. Если твоего отца и мою маму держат там, в казематах, нужно сперва как следует осмотреться.

- Я пойду с тобой!

- Ума лишилась?! Да тебя схватит первый же городовой.

- Значит, пойдем, когда стемнеет, - Варя упрямо мотнула головой.

- Там толпа народу! И гуляки, и торговцы, и даже важная публика попадается. Тебя же вмиг узнают!

- Может, и нет. В толпе легче затеряться. Надвинуть капюшон пониже, не привлекать внимания. Никто не ожидает, что у нас хватит смелости выйти.

Захар набрал побольше воздуха, собираясь возразить, но тут же задумался.

- А вообще, знаешь, - мальчишка почесал в лохматом затылке. - Не так уж это и глупо. Стоит рискнуть.

Когда ноябрьские сумерки налипли на чердачное окошко, друзья по очереди спустились по грязной лестнице и выскользнули во двор.

Варя набросила капюшон и шла, уставившись себе под ноги. Блюстителей на пестрых улочках Среднего города и правда было много. Они стояли у дверей магазинчиков, выхватывали из толпы случайных прохожих, показывали передовицы «Цареградских Ведомостей» и «Гласа Прогресса», задавали вопросы. Друзьям то и дело приходилось нырять в темные безлюдные проулки или замирать у ярких витрин, делая вид, что рассматривают товар.

- Эта пекарня... - Варя остановилась и кивнула на противоположную сторону улицы. - Странно, вчера здесь было открыто.

- А... - протянул Захар, глядя на темные безжизненные окна, на запертую и опечатанную дверь. - Булочника сегодня увезли эти, в черных мундирах. Не знаю, что он натворил.

- Продал мне сдобу, - упавшим голосом произнесла Варя.

Захар раскрыл рот:

- И как они только...

- Может, кто-то меня узнал?

- Н-да. Все даже хуже, чем я думал.

Друзья погрузились в тревожное молчание и, стараясь не смотреть на опустевшую пекарню, двинулись дальше. Через два квартала впереди вспыхнули яркие огни Верхнего города. С Бульварного кольца на боковые улочки выплескивался грохот экипажей, пыхтение паровых машин и гул вращающихся винтов.

- До площади пойдем переулками, - Захар свернул в тихую, хорошо освещенную улочку. По обе стороны плотными рядами выстроились аккуратные двухэтажные особняки.

- Может, лучше напрямую? - Варя встревоженно оглянулась. - У меня нехорошее предчувствие.

- Еще бы оно было хорошее... - мальчишка осекся. Впереди показалась темная фигура. Лица не разглядеть, и двигался незнакомец как-то странно - словно перекатывался из стороны в сторону.

- Пойдем-ка отсюда. Что бы это ни было, оно мне не нравится.

Захар покрепче сжал Варину руку и зашагал обратно, к шумному бульвару.

Стараясь успеть за ним, Варя почти бежала. В лицо подул промозглый ноябрьский ветер, и капюшон слетел с головы. Захар ускорил шаг, до поворота оставалось совсем немного.

- Сударыня! - проскрипело у друзей за спиной.

Варя замерла.

- Идем скорее, не останавливайся! - Захар с силой дернул ее за руку.

- Помогите старому человеку! - Голос незнакомца скрежетал, как несмазанные петли.

Варя обернулась. В дюжине шагов стоял сгорбленный старик, с ног до головы укутанный в лохмотья, похожие на старые одеяла. Лицо, исчерченное резкими тенями, казалось ветхим и безжизненным.

- Мне бы только пару монет, - старик вытянул вперед дрожащую руку. - Я уже не помню, когда ел в последний раз.

- Идем же! - прикрикнул Захар.

Но Варя вырвалась, смерила друга негодующим взглядом и направилась к старику.

- Вот, возьмите, - она пошарила в карманах и вытянула несколько медяков. - Это все, что есть.

Варя опустила монетки в протянутую ладонь. Она ожидала увидеть сморщенную пергаментную кожу, но рука, видневшаяся из лохмотьев, принадлежала молодому мужчине. Девушку словно окатило холодной водой, в ушах гулко застучало.

- Спасибо вам, сударыня, - с каждым словом сухой старческий голос наполнялся силой. - Я вижу, у вас очень доброе сердце.

Незнакомец резко выпрямился, сбросил с себя груду рваного тряпья и, прежде чем Варя успела сообразить, что происходит, схватил ее за руку. На месте нищего старика стоял высокий крепкий мужчина в черном сюртуке. Невыразительное лицо, равнодушный взгляд блекло-голубых глаз.

- Не надо! - Варя дернулась, но пальцы мужчины крепко сжимали ее запястье.

- Блюстители Прогресса! - торжественно проговорил незнакомец. - Вы арестованы.

На долю секунды Варя застыла в нерешительности, а потом вцепилась ногтями в руку агента.