Заводное сердце. Девочка из ниоткуда

Вспомнив об этом, Глеб разозлился. Ему уже семнадцать, он закончил военную академию и принял присягу. Он умеет управлять боевым цеппелином, делает сложнейшие маневры, может проложить маршрут и устранить на своем судне любую поломку. Совсем скоро он поедет на фронт и там будет защищать Гардарику от османской армии. Но отцу всего этого недостаточно. Что еще нужно сделать, чтобы дождаться его одобрения? Найти и поймать Варю Чударину? Но что, если и тогда ничего не изменится? В голове зазвучали слова господина Н.: «Отец вас похвалит, я не сомневаюсь. Может быть, даже скажет, что вы не так никчемны…»

Глеб принялся расхаживать по кабинету. Ему захотелось все высказать отцу прямо сейчас.

– Я знаю, что вы никогда не будете мной гордиться, – сам того не замечая, юноша репетировал возможный диалог. – Я устал ждать похвалы или хотя бы одного доброго слова. Поэтому уеду в самое ближайшее время – раньше, чем планировалось. И вряд ли вернусь. Прощайте.

Сердце у Глеба забилось чаще – да, так и нужно поступить. Уехать – самое верное решение, ведь он уже совершеннолетний. Только… Юноша опустил плечи. Одно дело – разговаривать с самим собой и совсем другое – сказать все это отцу. Да он рассмеется Глебу в лицо! Скажет, что он распустил сопли, как девчонка, что позорит семью, что бежит от трудностей.

Глеб остановился у окна. На подоконнике он увидел толстую картонную папку с потрепанными тесемками. «Кручинин, Елисей Романович» – было написано аккуратным, почти каллиграфическим почерком.

С утра к полковнику приходил человек – кажется, Блюститель в штатском – с какими-то бумагами. Должно быть, он и принес сюда дело князя.

Глеб открыл папку, прежде чем успел подумать, что отец ему за это сделает. Поначалу внутри ничего интересного не обнаружилось: подробная биографическая справка, копии документов и дипломов, фотокарточки князя за разные годы. «Родился… поступил… окончил… получил патент…» – Глеб рассеянно перелистывал страницы. Дальше к делу крепилась короткая справка о Марианне и Полине Кручининых – жене и дочери князя. Обе светловолосые и ясноглазые – юноша загляделся на их портреты и снова подумал о том, как они похожи на Варю. Или Варя – на них. Господин Н. сказал, что Варя – дочь князя Кручинина, но, как такое возможно, Глеб до сих пор не мог понять.

Из раздумий его вывели фотографии с места крушения цеппелина «Аргест». Под грудой обгоревших обломков виднелись человеческие тела – почти все пассажиры погибли. Вот что говорилось в коллективном отчете инженеров Альянса: «В четвертом отсеке воздушного судна, вероятнее всего, было заложено взрывное устройство с часовым механизмом. Об этом говорит характер повреждений корпуса. Очевидно, взрыв должен был произойти раньше – до погрузки пассажиров на борт. Но так как запуск был произведен раньше намеченного времени…» На бумаге стояла красная печать «Секретно!». А вот следующий отчет, сделанный днем позже, утверждал, что причина крушения – дефект расчалки в хвостовой части машины, а также недостаточный предпилотный осмотр.

«Странно, – встряхнул головой Глеб. – Кто-то заложил взрывчатку в „Аргест“, но в газетах об этом не писали ни слова. Только кричали, что князь Кручинин допустил ошибку…»

Но самая необычная находка ждала юношу в середине папки – перед фотографиями полутемной лаборатории и протоколами допросов.

«Его Превосходительству Великому Магистру Прогресса…» – так начиналось послание, исписанное мелким аккуратным почерком.

«Как человек, вхожий в дом князя Елисея Романовича Кручинина, и как его друг вынужден с прискорбием сообщить вам, что князь попал под влияние еретиков и мракобесов. В своем подвале он обустроил алхимическую лабораторию и там проводит незаконные эксперименты над живыми существами. Я своими глазами видел опасный манускрипт, в котором содержатся методики и формулы…»

Глеб торопился, перескакивал со строчки на строчку, выхватывая обрывки фраз.

«Показывал мне чертежи модели, разработку которой вы запретили… Вовлечен в преступный заговор… Враг Прогресса… Как бы это ни было больно для меня, прошу вас в скорейшем времени принять меры…»

Внизу стояла затейливая подпись. Глеб сумел разобрать заглавную букву «П» и спрятанные в завитушках «о», «л», «з». В голове у него что-то щелкнуло, и завертелись, цепляясь друг за друга зубчатыми краями, мысли-шестеренки.

Бомба, спрятанная в дирижабле. Взрыв. Донос. Получается…

– Ты что творишь, гаденыш?!