Завоевание счастья

Разумеется, нет резона сознательно пренебрегать общественным мнением; ему стоит подчиняться, но до известного предела. А вот подлинное равнодушие к нему есть одновременно сила и источник счастья. В обществе мужчин и женщин, которые не склонны чересчур задумываться об условностях, жить намного интереснее, чем там, где все ведут себя одинаково. Если характер каждой личности развивается индивидуально, сохраняется разнообразие, и полезно и приятно встречать новых людей, поскольку они вовсе не копии тех, с кем мы уже знакомились. Это одно из преимуществ аристократии, ибо в обществе, где статус человека определяется его происхождением, допускается причудливое и прихотливое, скажем так, поведение. В современном мире мы теряем этот источник социальных свобод, поэтому становится насущнее осознание опасности единообразия. Нисколько не утверждаю, что люди преднамеренно должны вести себя эксцентрично; это столь же скучно, как и однообразие. Я лишь хочу сказать, что людям надлежит вести себя естественно, что нужно следовать своим спонтанным побуждениям, пока те не угрожают всерьез общественному благу.

В нашем мире, благодаря скорости перемещений, люди менее зависимы, нежели ранее, от своих ближайших (географически) соседей. Те, у кого есть машина, могут считать соседом любого человека, проживающего в двадцати милях от них. Поэтому у них куда больше возможностей, чем в прежние времена, самим выбирать себе приятелей. В любом относительно плотно населенном районе человеку категорически не повезет, если он не сумеет найти близкую душу в пределах двадцати миль от своего жилья. Необходимость лично знать ближайших соседей в крупных центрах населенности умерла, но до сих пор существует в малых городах и в сельской местности. Она, к слову, сделалась нелепицей ввиду того, что уже исчезла потребность в зависимости от ближайших соседей. Все чаще и чаще люди выбирают себе приятелей по душевному сходству, а не в силу географической близости. Контакты с людьми, чьи вкусы и мнения схожи с твоими собственными, способствуют обретению счастья. Можно ожидать, что социальное взаимодействие будет развиваться в этом направлении и что тем самым одиночество, нынешняя беда стольких «антиобщественных» людей, сократится до почти полного исчезновения. Несомненно, это увеличит количество счастья, а заодно уменьшит то садистское удовольствие, которое сегодня «правильные» люди получают от преследования «неправильных». Впрочем, не уверен, что нас должно заботить сохранение этого удовольствия в неизменном виде.

Страх перед общественным мнением, подобно всем прочим формам страха, оказывает гнетущее воздействие и препятствует росту. Трудно рассчитывать на достижение какого-либо величия, когда такой страх достаточно велик, и невозможно обрести ту свободу духа, какая требуется для подлинного счастья; ведь для счастья важно, чтобы образ жизни определялся затаенными устремлениями, а не случайными вкусами и мнениями тех, кому случилось быть нашими соседями или даже родичами. Страх перед ближайшими соседями сегодня, несомненно, меньше, чем ранее, зато возникла новая разновидность страха – а именно боязнь того, что могут написать в газете. Этот страх не менее губителен, чем слухи в эпоху средневековой охоты на ведьм. Когда газеты делают кого-либо козлом отпущения, хотя жертвой может быть совершенно безобидный человек, результат оказывается поистине чудовищным. К счастью, этой участи большинство людей избегает вследствие своей неприметности, но по мере того как публичность делается все более изощренной, опасность подвергнуться этой новой форме социального преследования неумолимо возрастает. Ситуация слишком серьезна для того, чтобы от нее отмахнуться, и что бы мы ни думали о великом принципе свободы прессы, нужно, полагаю, четко обозначить пределы допустимого – четче, нежели в существующих законах о клевете; следует запретить любые нападки, которые делают жизнь невинных жертв невыносимой, даже если эти жертвы действительно сказали и сотворили нечто такое, что, обнародованное злонамеренно, окружило их дурной славой. А полное исцеление от этого недуга обеспечит только повышение уровня терпимости в нашем обществе. Лучший же способ повысить терпимость заключается в том, чтобы увеличивать число по-настоящему счастливых индивидов, которым будет ни к чему причинять боль ближним.

Часть II Условия счастья

Глава 10 Возможно ли счастье?