Завтра наступит, я знаю

Нетвердой рукой Регина взялась за толстостенный стакан, более уместный, пожалуй, для виски со льдом, чем для воды, предлагаемой обессилевшей от жизненных передряг даме. Правильно истолковав ее нерешительность, элегантный мужчина деликатно поддержал стакан, помогая напиться. На самом дне кружились и таяли едва заметные голубоватые кристаллы, а над поверхностью воды витало почти призрачное искристое облачко. Несмотря на кажущуюся эфемерность, оно ощутимо упруго надавило на губы… но вот странность: никакой опасности Регина не почувствовала. Напротив. Стойкое ощущение пользы, приносимой питьем, не оставляло ее до последнего глотка, пока и впрямь в голове не прояснилось, исчезла предательская слабость… Предчувствие, впервые за столь долгое время предвещающее удачу, не обмануло и теперь.

Возвращая стакан, она испытующе глянула в глаза джентльмену. И встретилась с таким же изучающим взглядом. Довольно-таки благожелательным, хоть и… настороженным, что ли…

— Значит, вы меня знаете. И, судя по всему, не только меня и не только обо мне. Значит, вы-то мне все и объясните.

Не потребовала. Не попросила. Просто констатировала факт. Сидящий перед ней мужчина был исполнен не только врожденного изящества и аристократизма; в нем угадывалось железное, непоколебимое спокойствие человека, преисполненного знаний, владеющего информацией и, как это часто говаривается в нашем прогрессивном обществе, всегда и везде контролирующего ситуацию. Любую. Разной степени тяжести и методов решения проблем.

И то, что он, не скрывая осведомленности, открыто назвал Регину полным именем, само по себе значило многое. Например, возможное намерение посвятить вконец ошеломленную женщину (или, как он сказал — лейди?) в тайну происходящих странных событий,

— Вам легче? — участливо спросил незнакомец. — Говоря откровенно, сейчас я более склонен предложить вам отдохнуть хотя бы до утра, а потом уже приступить к беседе. Но…

И выразительно приподнял бровь.

Регина сглотнула. Более всего ей хотелось заорать, что какой уж теперь отдых, что она и впрямь сойдет с ума, если не получит внятных объяснений. Но взгляд незнакомца, изучающий, отслеживающий, заставил ее прикусить язык. Она не первый год работала с людьми. И текучка кадров на ее предприятии была низшей по области благодаря ее заслугам: умея читать по лицам, обладая неплохими задатками психолога, Регина порой с первого взгляда определяла, стоит ли принимать человека, не злоупотребляет ли, уживется ли?.. И с дирекцией всегда ладила не потому, что прогибалась, а просто умела говорить с каждым на его языке…

Вот и сейчас: на спокойном благожелательном лице она прочла ожидание. Ее, похоже, испытывали, не просто предлагая отдых, но и оттягивая объяснение, которое, возможно — или наверняка! — ей не понравится. Как бы тестировали. Как она сама на собеседованиях с очередным соискателем, задавая порой вопросы безобидные, но знаковые, помогающие выяснить психотип собеседника и его наклонности.

Впрочем…

«Хотя бы до утра», сказал он.

Рина перевела взгляд на сводчатое окно с мелкой расстекловкой, за которым притаилась ночь. Странно, по ее ощущениям сейчас вечер… Но об этом она подумает позже.

— Возможно, ночь — не слишком удачное время для разговора? — отозвалась она, стараясь подражать изысканно-светскому тону собеседника. — Мне, разумеется, чрезвычайно хочется услышать объяснения…

Она даже глаза прикрыла. Слова «чертовщина, хрень», и уж совсем непарламентские выражения, так и просящиеся на язык, не представлялись уместными в разговоре с Очень Важной Персоной, коей наверняка являлся господин, поджидавший ответа. Кто бы он ни был — Регина должна произвести благоприятное впечатление. И хоть немного скрасить ту реакцию, когда ее, бесчувственную, в самом неприглядном виде втащил сюда…

Оборотень?

Она все-таки вздрогнула. Торопливо обвела взглядом кабинет-гостиную. Ни тигра, ни молодого человека поблизости не наблюдалось.

— …Если только это не будет вам в тягость, — закончила она. — Похоже, время позднее, и мне не хотелось бы причинять вам излишнее беспокойство.

Джентльмен вежливо склонил голову, продемонстрировав безупречность прически, легкую седину, затаившуюся в каштановых кудрях… «Лет пятьдесят-пятьдесят пять, — навскидку определила Регина. — Впрочем, по глазам можно подумать, что старше…»

— Ценю ваши деликатность и воспитание, лейди Регина. Признаться, ваша предшественница демонстрировала куда более удручающие… манеры. Впрочем, об этом мы еще поговорим. Итак, я отдал должное и чувству такта, и превосходной интуиции, и готов признать, что ваша реакция мне нравится. Она позволяет надеяться, что грядущие перемены в жизни вы воспримете более адекватно, чем…

Он выдержал многозначительную паузу.

Регина открыто глянула ему в лицо.

— Мне сорок пять лет, — сказала веско. — Я взрослая женщина. Состоявшаяся. Успешная, как хочется думать. С относительно крепкими нервами и… твердо стоящая на земле. И если приходится выбирать между счастливым неведением и неприятной правдой — предпочитаю все же узнать последнее. Так легче.