Завтра наступит, я знаю

Она качнула головой.

— Мне… Надо бы пройтись, подумать. На воздухе.

— Разумеется, — мягко ответил сьер. — Реджинальд вас сопроводит, чтобы вы не заблудились. С ним вы в полной безопасности, лейди. Конечно, подумайте, и не торопитесь со слишком однозначной оценкой событий. И… прошу не забывать, что в этом доме есть несколько гостевых комнат, располагайте любой. Людям время от времени нужно отдыхать, чтобы принимать решения на свежую голову.

Он проводил гостью и сорвавшегося с места оборотня до двери, задумчиво глянул вслед и вернулся в кресло.

— Итак… Твое мнение, Аллан?

— Кр-ра… Она не сдается. Еще побор-рется. Зр-ря…

— Как знать, как знать… А вдруг она найдет свой собственный путь, свою привязку к миру? Подождем. Еще есть время.

— Вр-ремя… — передразнил ворон. — Ты сам говор-рил — осталось тр — ри недели…

— За три с половиной недели ее предшественница научилась ходить между мирами, пробивать храмовую защиту и, похоже, взламывать чужие мозги. Не так уж и мало… — Лоуренс Лохли неожиданно поморщился. — А ведь оказалась абсолютно беспринципна, если подумать… Страшная сила — всемогущество, как она порой преобразует личность! Но теперь, друг мой, я могу смело писать монографию на тему: «Общность души Тени и оригинала: заблуждения и реальность». На нашем примере очевидно, что Тень не забирает часть души оригинала, а приобретает новую, свою, порой разительно отличающуюся от исходной. Ты заметил, насколько они не схожи?

— Р-разница пока невелика. Посмотр-рим, как Р-регина-втор-рая себя поведет, когда магия пр-роснется.

— Ты прав, друг мой, а я, возможно, излишне тороплюсь с выводами. Что ж, подождем.

Глава 10

…чудесен и великолепен кавалер, который, уведя вас гулять темными аллеями и наткнувшись там на злых разбойников, в свирепом бою разгонит их всех. Но куда как чудеснее и великолепнее тот кавалер, который поведет вас гулять на светлые аллеи, не встретит там никаких разбойников, зато накормит мороженым и займет куртуазной беседой.

Сергей Лукьяненко «Непоседа»

Было странно вдыхать тепло летней ночи, зная, что где-то в невообразимых изломах пространства, в мире, ставшем теперь для нее иным, и, возможно, утерянным, все еще трещат мартовские морозы. Или уже не трещат? Кажется, проводница Жанна что-то говорила о потеплении…

Вслед за воспоминанием невольно подумалось о другой Жанне, о подруге. Сердце болезненно сжалось.

Жанка-Жанночка-Жанетта… Вот кто будет о ней искренне горевать, единственный, должно быть, человек во вселенной. Старой тетке, сестре отца, которой досталась родительская квартира со всем добром, Регина нафиг не нужна: та была рада без памяти отвоеванному куску, хоть племянница и не думала с ней воевать, просто отказалась в ее пользу, не желая ни склок, ни судов. Память — она не в вещах и не в стенах… Сотрудницы — те посудачат досыта о странном происшествии на похоронах, посплетничают… может, придут на похороны ее двойника— и вскоре забудут. А вот шебутная Жанночка с душой привязчивого щенка — и это у женщины в почти предпенсионном возрасте! — будет долго еще о ней реветь по ночам… Вот кого жалко-то.

Себя Регина пока не жалела, твердо решив поначалу разобраться с той ерундой, что ей наговорили про миры и Тени, а потом уже решать: плакать над собой или пищать от восторга. Хотя уже сейчас перспективы не радовали.

Площадь, на которую она вышла из гостеприимного дома, оказалась знакома. Не так давно она видела ее с другого ракурса — из-под арки подворотни, в которую они с оборотнем перенеслись. Как там он сказал, указывая на изящное здание, в «викторианском» стиле? Похожем, во всяком случае, на таковой: сводчатые окна, арки, башенки, камень и дерево… Резиденция Ордена Равновесия, вот как. Что-то вроде штаб-квартиры. А главный босс у них, получается, то ли работает по ночам, то ли здесь же и обитает, очень уж у него обжитой кабинет…

Странная это была площадь, непривычных очертаний: не округлая, не прямоугольная, а правильным шестигранником, стороны которого очерчивались шестью красивейшими зданиями. Удивительное смешение стилей от напоминающего античный до модернизма. Удивительно и то, что в такой момент она может думать о подобных вещах.

— Странно, что я не бьюсь в истерике, — пробормотала Рина. — Вроде бы самое время.

— А нужна она тебе? — легкомысленно отозвался ее проводник, подавая руку, чтобы помочь сойти с крыльца из двух ступеней. Регина с недоумением глянула на его ладонь, потом, спохватившись, осторожно приняла. Отвыкла она от знаков внимания — и с возрастом, и проживая в чересчур равноправном обществе, где вежливый интерес к женщине порой может быть неправильно истолкован.

— Тебя же сьер Лохли «Релаксом» напоил, сразу же, как в себя пришла, — продолжал он тем временем. — Именно затем, чтобы ты не сорвалась. Не помнишь?

Регина как наяву ощутила тающие на языке крохотные голубые кристаллики из стакана с водой.

— «Релакс»? Это что за штука? Транквилизатор?

— Э-э… Такого не знаю. Блокатор эмоций, по-нашему. Отрицательных, во всяком случае, которые жизнь портят.