Завтра война! Вооруженные силы и военная реформа в России

Официально публикуемые данные о военных расходах носят частичный характер даже в самых безобидных сферах. Так, в 2013 году на денежное довольствие военнослужащим и оплату труда гражданского персонала Вооруженных Сил предполагается выделить 935 млрд. рублей. Однако предусмотренные в том же федеральном бюджете расходы на эти цели – соответственно 341,9 и 146 млрд. руб. – составляют лишь чуть больше половины этой суммы: 487,9 млрд. руб..

«Среднее число питающихся» в российской армии определено в 400 тыс. чел., что в 2,5 раза меньше ее официальной численности (что, по-видимому, отражает наличие значительного числа гражданских специалистов, основная часть которых в армии не питается). Затраты на одного питающегося в сутки определены в 267,75 рублей, что представляется недостаточным. Но на обеспечение питания выделяется 41,7 млрд. рублей, хотя простое перемножение приведенных выше показателей показывает, что расходы должны составлять лишь 39,1 млрд. рублей.

Подобных примеров можно привести множество.

Поэтому нельзя полностью исключить и гипотезы о том, что решение финансировать модернизацию российской армии носило политический характер и было призвано, во-первых, получить голоса избирателей, занятых в ОПК России (таковых насчитывалось свыше 3 млн. человек), а, во-вторых, «купить» лояльность армейского и оборонно-промышленного лобби. Ведь не случайно главный военный прокурор Сергей Фридинский отмечал в 2011 году, что «только за последние 5 лет число осужденных российских адмиралов и генералов увеличилось в 7 раз» и «если пять лет тому назад в коррупционных преступлениях был замечен только каждый пятый из старших офицеров, то уже сегодня его совершает каждый третий».

Российские военные эксперты еще в начале 2011 года указывали, что «норма отката» при реализации гособоронзаказа достигает 60 %, в то время как при осуществлении госзакупок в целом этот показатель находится на примерно вдвое более низком уровне[4].

Косвенным подтверждением этого служит незначительность внимания, проявленного к системным вопросам восстановления финансового контроля в армии, в частности, отсутствия информации о намерениях восстановить военно-финансовую службу, фактически уничтоженную Сердюковым в ходе реорганизации Министерства обороны РФ. Это тем более обидно, что ОПК по самой своей природе выступает естественным локомотивом модернизации и в целом развития экономики.

Ключевой проблемой Вооруженных Сил (далеко не только одной нашей страны) является объективная заинтересованность руководства почти всех уровней к раздуванию расходов. Создание механизма, стимулирующего экономность и минимизацию расходов при обеспечении необходимого уровня обороноспособности – важнейшая задача, которая, однако, постоянно уходит в тень при рассмотрении ключевых вопросов военного строительства.

По мнению одного из наиболее авторитетных военных экспертов России Р.Пухова, еще до начала сердюковских реформ треть военного бюджета уходила «в песок». Последовательная хаотизация финансовой и имущественной сфер, характерная для этих реформ, как минимум не улучшила ситуацию и оставила новому министру обороны РФ С. К. Шойгу весьма тяжелое наследство.

Так, только Счетная палата выявила в 2012 году в части расходов федерального бюджета на национальную оборону финансовые нарушения на 117,5 млрд. руб.

В частности, средства направлялись на вновь начинаемое строительство при переносе сроков ввода в действие строящихся. Это не только увеличивало объемы незавершенного строительства, но и привело к прекращению строительства 148 объектов, на которые уже было потрачено более 1,2 млрд. руб.

По данным Счетной палаты, доля неликвидной недвижимости, высвобождаемой Минобороны, составляет от 80 % до 85 %. В частности, из 27 высвобождаемых в Санкт-Петербурге военных городков лишь один реализован на аукционе, а 24 военных городка остаются невостребованными. В 2011 году Минобороны реализовало лишь 42 из 170 запланированных к реализации объекта недвижимости.

Так, Шойгу поручил командующим родам войск к 1 апреля представить предложения по оптимизации расходов. Кандидат «на вылет» номер один – это, разумеется, опцион на приобретение третьего и четвертого французских «Мистралей». Слышны предложения об отказе от разработки новой жидкостной баллистической ракеты с концентрацией усилий на доработке перспективных твердотопливных стратегических носителей, а также об отказе от закупок хотя и модернизированной, но морально устаревшей техники. Необходимо объединение ряда имеющихся разработок (клиническая ситуация сложилась, например, с разработкой беспилотников: работа в этом направлении параллельно ведется ФСБ, Минобороны и Внутренними войсками МВД). Бесспорна и необходимость упорядочения НИОКР, часть которых носит откровенно фиктивный характер.