Zeckendorf

Одним из первых объектов недвижимости, который мы купили после того, как к нам присоединился Гарри Сирс, было двухэтажное здание на углу Пятьдесят четвертой и Мэдисон. В здании, которое стоило 400 000 долларов при условии залога в 250 000 долларов, находился ряд магазинов со стороны авеню и ночной клуб "Монте-Карло" со стороны Пятьдесят четвертой улицы. Клубом управляли Джин Кавальеро из ресторана "Колония" и Феликс Ферри, известный как Фефе. Фефе, румын, прославился как шоумен в Европе. Самым известным его предприятием был привоз длинноногих и симпатичных американских шоу-герлз в Монте-Карло для участия в его "Фоллис Монте-Карло". У него все шло прекрасно, пока он не совершил тактическую ошибку, перевезя шоу в Лондон. Там, к вящему ужасу таблоидов, значительное число его длинноногих американских красавиц сбежало замуж за молодых английских аристократов. Те из девушек, которые остались замужем, со временем стали весьма уважаемыми дамами королевства, но покинутый Фефе, чей кордебалет, к сожалению, истощился, решил вернуть свое состояние через новый клуб "Монте-Карло" в Нью-Йорке. Новый клуб Фефе был самым лучшим сочетанием снобизма и наглости, которое когда-либо видели жители Нью-Йорка. Даже в черном галстуке человек чувствовал себя не в своей тарелке; белый галстук и фраки были в моде. Разумеется, ночной клуб пользовался большим успехом.

В "Монте-Карло" съезжалось множество знатных светских людей плюс толпа прихлебателей, но многие из этих модников, как я узнал позже, покупали наобум. Для постороннего человека это место казалось золотой жилой. У внутреннего входа всегда толпились посетители, ожидавшие, когда их усадят. Кассовые аппараты уютно позвякивали, и, поскольку мне было трудно пройти через внутренний вход, я был впечатлен. Это должен был быть самый успешный и прибыльный ночной клуб в Америке.

Убаюканные очевидной надежностью дохода от аренды столь успешного ночного клуба, мы купили здание, в котором он располагался. И, как один из арендодателей, я теперь мог надеяться на приличный стол. Однако мы владели зданием всего несколько недель, когда Джин и Фефе пришли выразить мне свое почтение.

"Мальчики, что мы можем для вас сделать?" спросил я.

"Мы разорены", - объявили они.

"Ты кто?"

"Мы разорены. Мы должны деньги подрядчикам, торговым кредиторам, у нас... просто закончились оборотные средства". Но, по их словам, ночной клуб находился в процессе поворота. Пятьдесят тысяч долларов - это все, что им нужно, чтобы выбраться из затруднительного положения.

Естественно, я был потрясен: наши двухкорпусные, непотопляемые инвестиции стали походить на миниатюрный "Титаник", тонущий в ледяных кубиках. Ночной клуб был настолько популярен, что в него невозможно было попасть, а его владельцы не могли оплатить аренду. Компания Webb & Knapp не хотела заниматься бизнесом ночных клубов, поэтому согласилась вернуть ребят на плаву с помощью 50 000 долларов. В конце концов, у дверей было столько клиентов. Прошло несколько месяцев, и Джин и Фефе снова оказались в моем офисе. Им требовалось еще 50 000 долларов. И снова мы неохотно выдали деньги. Должно быть, это показалось им началом прекрасной дружбы, потому что через полгода я поднял голову, а там снова были они. К этому времени я уже получал лучшее обслуживание в этом самом захудалом месте, но мне предстояло доказать, что в этом мире нет благодарности.

Когда наши арендаторы вошли, я сказал: "Прежде чем вы заговорите, ребята, я хочу задать вам вопрос. Вы здесь еще на пятьдесят тысяч?"

"Как вы догадались?"

"Ну, я только что обратился к божественному руководству и получил сообщение. Но у меня есть новости. По тем ценам, которые вы нам назначаете, мы больше не можем позволить себе есть там. Это значит, что вы уходите, а "Вебб и Кнапп" переходит в бизнес ночных клубов".

Ситуация была мрачной, но мы сразу же изменили политику клуба, отказались от белых галстуков, отсекли светских нахлебников и поощрили средний класс, который платит наличными. Я назначил менеджером знакомого мне руньонского персонажа по имени Дик Фланаган. Позже я нанял Сэма Салвина, известного ресторатора, чтобы он занимался едой и напитками. Уже через шесть месяцев клуб начал приносить прибыль. На пике своего развития он делал больше, чем все номера и рестораны отеля St. Regis, вместе взятые, и принес полмиллиона долларов, прежде чем мы продали его в 1948 году.

Частичное владение ночным клубом оказалось отличным развлечением. У меня был собственный угловой столик с телефоном, а также заботливое внимание официантов и шеф-повара. В течение пяти лет я обедал в клубе несколько вечеров в неделю, развлекая друзей, деловых знакомых и случайных прохожих. Я вел там столько же дел, сколько и в своем офисе на Мэдисон-авеню. Было определенное утешение в том, что хотя бы часть потраченных денег возвращалась в "Вебб и Кнапп", но наибольший колорит всему этому периоду придавало то, что моя вторая жена, Мэрион, была моей постоянной спутницей и хозяйкой на этих приемах.