Зеленая мумия

Первыми на сцену вышли исполнители баллад о любви, затем начались зажигательные танцы с кастаньетами. Скрипач из Будапешта, гастролировавший в Севилье, играл весьма недурно, но внешне напоминал Люцифера, и музыка была ему под стать. Около девяти часов вечера я услышал звон гитары и с трудом подавил свои эмоции, ибо зазвучала та самая мелодия, которая все эти годы неотступно билась в моем мозгу, – проклятая песня о танцовщице с головой Крестителя.

Под шумные аплодисменты на сцену выскользнула Лола Фаджардо, высокая черноглазая красавица с бронзовой кожей. Ее стройное, легкое и гибкое тело, созданное природой для танцев, извивалось в змеиных движениях. Она была в красном с головы до пят. Мне бросились в глаза шаль из ярко-алого шелка и звенящие золотые цехины, которые сверкали на шее, груди, талии, запястьях и в волосах плясуньи. При каждом пируэте Лола искрилась, как водопад в солнечный день. Я ни разу в жизни не видел такую прекрасную и опасную женщину и больше не задавался вопросом, почему сердце бедного Хью вдребезги разбилось той роковой ночью, когда он поцеловал руку обольстительной цыганки.

Вначале танцовщица в красном просто раскачивалась в такт мелодии, не отрывая ног от пола, что напоминало индийские эротические па. Потом она повела головой, затрясла плечами, торсом и только после этого – руками и ногами. Музыка зазвучала быстрее, скрипка добавила свой голос к звону гитарных струн, и красавица, изгибаясь всем телом в такт чарующим трелям, закружилась вблизи рампы. В свете масляных ламп я разглядел ее раскрасневшееся лицо и красную шелковую одежду. В тот же миг цыганка выхватила из-под шали человеческую голову и, удерживая ее за светлые волосы, в диком, все возрастающем темпе понеслась по сцене. Я с воплем вскочил с места, узнав бледное лицо мертвеца. Это была голова Хью Тэнкреда.

Лола восприняла мою реакцию как восхищение ее драматическим искусством; на губах ее зазмеилась гипнотическая улыбка, которая вдруг потухла, превратившись в маску ужаса. Цыганка вскрикнула, швырнула голову вперед, и та, как мяч, покатилась по сцене, сбивая лампы. Но прежде чем зрители поняли, что происходит, огненный язык лизнул подол длинного красного платья танцовщицы, и оно вспыхнуло. Безжалостное пламя переметнулось на прекрасное тело, и театр огласили звериные вопли цыганки, от которых у зрителей едва не лопнули сосуды и не разорвались барабанные перепонки. На глазах у толпы Лола превратилась в столб живого пламени, а потом рухнула ничком, пылая, как погребальный костер. Люди в передних рядах повскакивали с мест и отпрянули от сцены. Мануэль, крепко сжав мою руку, потащил меня прочь в смертельном страхе, что за нами устремятся разъяренные цыгане и растерзают нас на куски; я же в тот миг думал лишь об ужасной смерти, настигшей коварную танцовщицу.

Наутро ко мне в гостиницу пожаловал цыган с большой сумкой. Войдя в номер, он вытащил и передал мне голову Хью, велев срочно уезжать из Севильи.

– Вы в опасности, сеньор, – сказал он. – Лола давно предупредила табор: если с ней что-то случится, надо отдать вам этот трофей. Она сполна заплатила за убийство, приняв лютую смерть. Если бы цыгане своими глазами не видели, что ее гибель – несчастный случай, то решили бы, что это вы устроили пожар на сцене и, конечно, убили бы вас.

– Лола сгорела заживо?

– Мы потушили огонь, но слишком поздно. Она получила страшные ожоги и умерла в шесть часов утра. Перед смертью просила меня убедить вас немедленно покинуть Севилью. Она не хочет брать на душу еще одну смерть.

– Но как она узнала меня?

– Она видела вас с англичанином, которого убила, и в Лондоне, и в отдаленном графстве.

– Зачем она устроила охоту на моего двоюродного брата?

– Чтобы отомстить за то, что он зарезал ее возлюбленного. Она и горбун Пепе последовали за вашим родственником через Гибралтар на Мальту, затем в Италию, а оттуда в Англию. Пока вы с покойным сеньором путешествовали в дальние края, Лола и Пепе поджидали в Лондоне и следили за вашим домом.

– Как им удавалось проникать в особняк в Эссексе?

– Они заплатили за это много денег, сеньор.

В итоге я оказался прав: Джабез и его жена были замешаны в убийстве Хью и, без сомнения, сбежали в Америку на деньги, полученные от цыганки.

– Слуги указали Лоле и Пепе потайные входы, коридоры и лестницы, чтобы без помех наблюдать за вами, сеньор, и вашим родственником. Когда Лола устала мучить вашего брата и ей донесли, что вы собираетесь в Лондон, она придумала хитрый план: пока Пепе, бренча на гитаре, гонял вас по дому, она пробралась в спальню вашего кузена и отсекла ему голову.

– Он спал?

Цыган посмотрел на меня с кривой усмешкой:

– А я откуда знаю? Лола была жестокой. Не удивлюсь, если она разбудила вашего брата, чтобы поглумиться над ним, прежде чем перерезать ему горло.

– Какое варварство!

– Да, такова Лола Фаджардо. Но она вне досягаемости английских законов. Убирайтесь из Севильи, сеньор, или вас ждет смерть. Я пойду, прощайте.