Зеленая ветвь

…Прощание с Иванко было коротким. Они обнялись, дали обещание поддержать друг друга, коли понадобится взаимная выручка. Иванко взял с Райкоса слово, что тот немедленно приедет к нему, как только Елена родит.

— Ты должен быть крестным отцом моего ребенка, — повторил Иванко свою просьбу.

— Не рано ли ты, брат, загадываешь события?

— Не рано! — обнажил в улыбке белые зубы земляк.

— Ну, коли так… непременно приеду, — заверил друга Райкос.

Окидывая с палубы «Санта Клары» прощальным взглядом пришедших проводить его друзей, Райкос не мог не залюбоваться Еленой и Иванко очень уж ладную пару составили эти молодожены. Строгий белокурый офицер и грациозная черноокая горянка контрастно оттеняли друг друга. Долгие странствия по охваченной войной стране, походы и бои навеки сроднили русского юношу и гречанку. Их любовь прошла испытания сквозь пламя войны… И невольно Райкос снова почувствовал добрую зависть к их обретенному счастью.

Капитан Игнатий Варвацис чеканным голосом произнес слова команды. Подняли якорь. Рангоут «Санта Клары» забелел парусами. Саколева начала свой стремительный бег по волнам. Глядя на удаляющийся причал с друзьями, Райкос, как никогда, ощутил свое одиночество. Его болезненно уколол упрек: даже здесь, на чужбине, он постоянно разлучается с друзьями. Разлучился с президентом, с Иванко, с преданным ему Бальдасом. Вечно он теряет тех, кого любит: девушку с дальней степной реки, Анну Фаоти…

На другой день губернатор прибыл в свой город. Его радостно встретил Пепо, который за время отсутствия Райкоса неплохо исполнял его обязанности. Райкос поблагодарил Пепо за служебное усердие, но не мог не упрекнуть:

— Ну и приобрели же мы по твоему совету пройдоху-секретаря! — И рассказал об интригах отца Варфоломея.

Пепо искренне огорчился.

— Простите мне такую ошибку, господин губернатор.

Еще более расстроился он, когда узнал, что отец Варфоломей утвержден в секретарской должности герузией.

— Не иначе, как интрига сенаторов-каджабашей, которым захотелось иметь своего соглядатая. Видимо, президент должен был уступить им, расшифровал это назначение герузии начальник охраны.

— Что же теперь делать, Пепо? Я не могу видеть лицемерную физиономию сего иезуита. Что делать?

Пепо сочувственно посмотрел на Райкоса.

— Потерпите, господин губернатор… — Затем хлопнул себя ладонью по лбу. — Впрочем, есть выход и из этого положения. У нас давненько не было военных маневров.

— Не понимаю: маневры и отец Варфоломей?

— Устройте маневры с походом, с ночной тревогой, ружейной и пушечной пальбой. Отец Варфоломей — секретарь, следовательно, обязан повсюду следовать за вами. Посадите эту крысу на лошадь и увидите: через несколько часов скачки он попросит увольнения.

Райкос так и сделал. Отец Варфоломей в первый же день свалился с лошади и сильно ушибся. Вторично сесть в седло не осмелился и попросил освободить его от этой опасной должности. Господин губернатор, подмигнув Пепо, с огорченным видом дал согласие, еще раз подивившись мудрости Пепо.

21 «…ДРУГОГО НЕ НАДО…»

Соединив свою судьбу с Иванко, Елена стремилась узнать как можно больше о нем и его родине. Ее интересовало все: его привычки, взгляды, мысли, характер, прошлая жизнь. Иванко охотно рассказывал ей, ничего не тая, о своем детстве, юности, о том, как воевал, о походе в партизанском отряде против войск Наполеона, плавании матросом на шхуне по Черному морю. Но Елене казалось, что все еще мало знает о любимом человеке. Порой она подвергала его настоящему допросу, расспрашивала о родителях, о России. Особенно интересовали Елену сражения, в которых участвовал его отец: взятие крепости Хаджибей, события на юге Украины…

Сначала Иванко удивлялся такому интересу к военным событиям на его родине. Но со временем понял, что его жена — необычная женщина, к тому же офицер греческой армии, лейтенант.

— Какая-то ты у меня не такая, как все женщины, — сказал он, пораженный, с какой жадностью выслушивала она его рассказ о взятии крепости Хаджибей.

— Ладно, ты уж меня не хвали. Лучше скажи: когда крепость взяли, много ли у вас султанских солдат осталось?

— Ни одного. Всех изгнали. Посидели на нашей земле и — долой! Ведь мы их не звали в гости… Ушли, откуда пришли.

— И крепости их теперь нет?

— Нет. После ее взятия Иван Васильевич Гудович — такой у нас генерал был главный, — приказал взорвать да по камушку разобрать. Чтобы и следа от поганого вражьего гнезда не осталось. Так и покончили мы с Хаджибеем навсегда. А на месте крепости новый каменный град поставили. В градостроительстве этом нашего рода участие есть. Мой батько турецкое гнездо в первом ряду брал, в пленении Ахмет-паши, коменданта султанского, участвовал. А потом камень для стен нового города добывал. Так что я, выходит, коренной житель нового города Одессы.

— Почему же твой отец не живет в Одессе?