Зеленая жемчужина. Мэдук

Король Казмир, тоже подавленный бесконечными грозами, решил выехать на прогулку с королевой Соллас и, сочетая приятное с полезным, показаться верноподданным обитателям столицы. Он приказал подать церемониальный экипаж; вскоре открытую карету уже подали к выходу из замка. Королевская семья заняла свои места: Казмир и Соллас сидели лицом вперед, принц Кассандр и принцесса Мэдук чопорно восседали напротив.

Эскорт и карета двинулись с места: первым гарцевал герольд, развевавший знамя с королевской эмблемой – черным Древом Жизни на белом поле, с дюжиной багряных гранатов, свисающих с ветвей. За ним ехали три всадника в коротких кольчугах и железных шлемах, с высоко поднятыми алебардами. Королевский экипаж следовал за оруженосцами; процессию замыкали верхом, бок о бок, еще три вооруженных всадника.

Экипаж катился вниз по Сфер-Аркту – медленно, чтобы горожане успевали выбегать, глазеть, показывать пальцами и время от времени издавать приветственные восклицания.

Там, где Сфер-Аркт кончался, процессия повернула по прибрежной дороге, Шалю, к месту строительства нового собора. Там экипаж остановился, и королевская семья спустилась на набережную, чтобы полюбоваться на достижения зодчих. Почти мгновенно к ним приблизился отец Умфред.

Встреча эта была не случайной. Отец Умфред и королева Соллас долго размышляли над тем, как можно было бы привлечь к собору благосклонное внимание Казмира. В точном соответствии с их планами, отец Умфред деловито выступил вперед и благоговейно-многозначительным тоном предложил познакомить короля с достоинствами храма.

– Мне отсюда все прекрасно видно, – сухо ответил Казмир.

– Как будет угодно вашему величеству! Тем не менее вблизи собор Святейшей Соллас еще больше радует глаз великолепием.

Казмир взирал на недостроенные стены:

– Твоя секта немногочисленна. Чрезмерные масштабы этого здания не соответствуют его предназначению.

– Мы совершенно убеждены в обратном, – жизнерадостно возразил отец Умфред. – В любом случае величественное сооружение лучше согласуется с наименованием храма Святейшей Соллас, нежели нищенская часовня, впопыхах слепленная из глины на деревянных кольях, не так ли?

– В любом случае мне все это не нравится! – парировал король. – Я слышал, что в Риме и в Равенне церкви набиты золотой мишурой и всяким хламом, облепленным драгоценными камнями, настолько, что там не остается места ни для чего другого. Будь уверен, что ни гроша из королевской казны Лионесса не будет потрачено на твои шутовские побрякушки!

Отец Умфред заставил себя рассмеяться:

– Ваше величество! Уверяю вас, собор послужит украшением вашей столицы и привлечет пилигримов, пополняющих казну. И чем роскошнее будет собор, тем быстрее он позволит достигнуть той же цели! – Жрец деликатно прокашлялся: – Не следует забывать, что источником золота, наполняющего церкви Рима и Равенны, являются не строители церквей, а прихожане и паломники.

– Ха! – воскликнул Казмир, заинтересованный вопреки своим предубеждениям. – И как же становится возможным такое чудо?

– Здесь нет никакой тайны. Молящиеся надеются привлечь к себе благоволение небес, внося денежный вклад, – отец Умфред развел руками. – Кто знает? Их надежды могут быть вполне основательны! Никто еще не доказал обратного.

– Гм.

– Одно несомненно! Каждый паломник, прибывающий в столицу Лионесса, покинет ее, духовно обогатившись, но расставшись с частью мирских сбережений.

Король Казмир оценивающе взглянул на недостроенный собор так, словно увидел его в новом свете:

– Как ты надеешься привлечь богатых и щедрых паломников?

– Некоторые приедут, чтобы молиться и участвовать в обрядах. Иные будут часами сидеть в тенистой тишине высокого нефа, чувствуя, как все их существо словно проникается святостью. Другие пожелают узреть воочию наши реликвии, чтобы их охватил благоговейный трепет присутствия сил небесных. Реликвии имеют огромное значение и эффективно привлекают пилигримов даже из дальних стран.

– Реликвии? Какие еще реликвии? Насколько мне известно, у нас нет никаких святынь.