Зеленая жемчужина. Мэдук

– Полностью разделяю вашу точку зрения, государь! Я уже приготовил все необходимое.

– Тогда приступай к процедуре.

Осфер расставил на столе три серебряных блюда. Твиск наблюдала за его действиями с опаской:

– Какие еще операции ты задумал?

– Это исключительно элегантная, изящная процедура! – успокоительно отвечал Осфер. – Скоро ты увидишь лицо отца Мэдук.

Твиск раздраженно нахмурилась:

– Почему ты не воспользовался этой процедурой раньше, вместо того чтобы колоть меня иглой и пускать мне кровь?

– Потому что этот способ сложнее. Будь добра, подойди поближе.

– Опять? Ни за что! Я не позволю больше сосать из меня кровь! Ты хочешь, чтобы я превратилась в привидение, в мумию, в горстку иссохших костей?

Король Тробиус резко одернул ее; с жалобами и стонами Твиск позволила Осферу извлечь из себя еще три капли крови.

Осфер выполнил последовательность тавматургических операций: на серебряном блюде появился симулякр очаровательной головы феи Твиск.

Затем Осфер подозвал Мэдук:

– Иди сюда!

– Я тоже уже в обморок падаю! – воскликнула Мэдук. – Если вам нужна кровь, берите ее у сэра Пом-Пома или даже у самого короля Тробиуса!

– Нецелесообразное предложение, – отозвался Тробиус. – Нужна именно твоя кровь! Ну-ка, без разговоров! Мы тут и так уже торчим целый день!

Хмурясь и корча гримасы, Мэдук тоже позволила Осферу набрать три капли крови, после чего Осфер соорудил второй симулякр.

– Вот таким образом! – потер руки Осфер. – Принцип заключается в следующем: Мэдук представляет собой сочетание Твиск и неизвестного отца. Следовательно, вычитая наследие Твиск из Мэдук, мы получим остаток, позволяющий отобразить внешность отца Мэдук – по меньшей мере в обобщенных чертах, несколько замутненную неизбежными погрешностями. Поэтому попрошу всех присутствующих расступиться: мне нужно сосредоточиться, это тонкая операция.

Осфер поставил два симулякра практически нос к носу, после чего установил четыре панели из плетеной сушеной травы так, чтобы две головы были окружены экраном:

– Попрошу соблюдать тишину! Любые помехи могут повлиять на точность превращения!

Аккуратно разместив инструменты, Осфер отрывисто произнес восемь слогов и хлопнул в ладоши:

– Заклинание свершилось. – Осфер удалил экран, закрывавший симулякры. Одно из серебряных блюд опустело: – Отображение Твиск вычтено из отображения Мэдук. Остается лишь проекция внешности отца Мэдук!

Мэдук напряженно смотрела на оставшееся лицо. Бесплотное, слегка расплывчатое и бесцветное, оно казалось вырезанным из белесого тумана. Владелец головы, возвышавшейся над серебряным блюдом, был, судя по всему, относительно молодым человеком с выпукло очерченными скулами и подбородком; на его лице застыло выражение какого-то бесшабашного оптимизма. Волосы и короткая бородка молодого человека были подстрижены по аквитанской моде. Его вполне приятной наружности не хватало аристократизма. Даже в таком приблизительном исполнении изображение этого человека вызвало в Мэдук последовательность теплых волн, пробежавших с головы до ног.

Взор Твиск остановился на остаточном симулякре как завороженный. Мэдук спросила ее:

– Как его зовут?

Полностью выведенная из себя, Твиск отмахнулась раздраженным жестом и вскинула голову:

– Кто его знает? Изображению не хватает четкости. Оно словно расплывается в тумане.

– Но ты его узнала! – упорствовала Мэдук. – Даже мне кажется, что я его где-то видела!

Твиск безразлично пожала плечами:

– Что в этом удивительного? То, что ты видишь, – производное твоей собственной внешности.

– Как бы то ни было, разве ты не можешь назвать его имя?

– Мне вся эта история страшно надоела, – легкомысленно обронила Твиск. – Как я могу назвать человека, похожего на утопленника, погрузившегося в мутную воду?

– То есть ты его не знаешь?

– Не могу ответить на этот вопрос ни положительно, ни отрицательно.

Король Тробиус ласково произнес:

– Как может засвидетельствовать Фалаэль, моему терпению есть предел. Если ты не желаешь сидеть на столбе, расчесывая свою нежную шкуру обеими руками, отвечай на вопросы быстро и недвусмысленно, не прибегая к уловкам. Все ясно?

Твиск встала в позу скорбной нимфы, взывающей к небесам:

– Увы! За что мне такое наказание! Ведь я всего лишь говорю чистую правду!

– Тебе придется придать своим разъяснениям менее обобщенный характер.

Твиск моргнула:

– Простите меня, ваше величество, но я не уверена, что правильно понимаю ваши указания.

– Говори яснее!

– Очень хорошо, но теперь я забыла, в чем заключался вопрос.

Тробиусу явно стоило большого труда сдерживаться:

– Ты узнаёшь это лицо?

– Конечно! Как я могу его забыть! Это был любезный и остроумный рыцарь, яркая личность – у него особенная, мечтательно-причудливая манера рассуждать о высоких материях. Вскоре после того как я с ним встретилась, меня приковали к позорному столбу Айдильры и приятное воспоминание вытеснилось неприятным.

– Очень хорошо. Мы выяснили последовательность событий. А теперь неплохо было бы узнать, как звали этого любезного и остроумного рыцаря.

– Не могу сказать, – с сожалением ответила Твиск.

Подняв брови, король Тробиус смерил ее взглядом: