Зеленый дельфин. Повесть-фантазия

- Мне хочется пить! - капризно крикнул из беседки Чарли: - Сбегай за фрутти, Альт! Мигом!

Качели замерли. Послышался новый окрик:

- Тэйка, ко мне!

Альт убежал. Девочка нехотя присела на краешек скамейки, где сидел Чарли, и вопросительно заглянула ему в лицо:

- Ну?

Чарли нагнулся, пошарил под скамейкой. Достал из тайника книгу в старинном переплете. Раскрыл. Корешок чуть слышно скрипнул, словно дверь в потайной ход. Стал листать страницы. Наконец нашел. Это была самая яркая иллюстрация: из прозрачной, пронзительно синей толщи моря Отважный Шкипер доставал гигантские розовые раковины. Они ослепительно вспыхивали под лучами солнца, и стоявшие рядом матросы весело хмурились.

- Вот. - Чарли ткнул пальцем в Шкипера. - Это он. Я видел этого человека. Это Отважный Шкипер, который знает, что такое море. Он сейчас за решеткой и снится мне каждую ночь.

- А Пипл тебе ни разу не снился? - усмехнулась Тэйка.

- Дура! - Чарли вспыхнул, затолкал книгу в тайник и, поджав губы, отвернулся.

- Виноваты, конечно, пилюли, а не ты, и все же… - Тэйка запнулась.

Чарли молча шаркал сандалией по асфальту и вдруг взорвался.

- Ваш Пипл! Ваша тетушка Кнэп! - чуть не плача крикнул он и вынул из того же тайника газету. - Вот, полюбуйся! - Он развернул газету и сунул Тэйке в лицо. Она испуганно отстранилась. Потому что хорошо знала, что там. Знала и скрывала от мальчиков.

- Спрячь, - прошептала девочка, заслышав шаги Альта. Но Чарли, к ее удивлению, и сам поспешил запихнуть газету под скамейку. Однако Альт уже стоял рядом.

- Я прятал от вас, вы - от меня? - догадался он в чем дело.

- Ты знал? - опешил Чарли.

- Конечно. Раньше тебя. Впопыхах сунул в обувной ящик и не заметил, как ты ее стащил. Но неужели ты веришь, что тетушку Кнэп и Пипла можно купить?

- Ха! Какой же ты простак! - хохотнул Чарли. - В Сондарии всё покупается и всё продается! Впрочем, завтра увидим. Мы обязательно пойдем на это замечательное зрелище и порадуемся, как наша любимая тетушка и уважаемый клоун будут при всем народе смеяться над Отважным Шкипером.

КАЗНЬ СМЕХОМ

В давние времена сказали бы, что в этом зале негде яблоку упасть, что здесь людей - как семечек в арбузе или сельдей в бочке.

Билетов было продано почти вдвое больше - зрители сидели вплотную, на подставных стульях в проходах и даже на полу у самой арены. И вся эта многоликая масса колыхалась, гудела, вздыхала, ерзала в нетерпении, ибо афиши обещали нечто невиданное:

ВПЕРВЫЕ НА АРЕНЕ - КАЗНЬ СМЕХОМ. КЛОУН ПИПЛ И ЭЛЬЗА КНЭП С ОБЕЗЬЯНОЙ ЖУЖЕЙ - ПАЛАЧИ ВОСКРЕШЕННЫХ ГЕРОЕВ ЗАПРЕТНЫХ КНИГ. РЕЖИССЕР ПРЕДСТАВЛЕНИЯ - ЕГО УМНЕЙШЕСТВО УМНОЛИКИЙ VII. ЗВЕЗДОЧЁТАМ И СИНЕГЛАЗЫМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН.

Места мальчикам и Тэйке достались в третьем ярусе. Как только они заняли их, в первом ярусе появилась мисс Жэфи с Лари Бакет, Джойсом, Зилдой и Гердой. Лари вертела по сторонам головой и вскоре заметила близнецов. Рот ее растянулся в улыбке.

- Привет, мальчики, - крикнула она, перекрывая многоголосицу зала. - Эльза Кнэп - ваша служанка? - Глаза Лари сверкнули восторгом.

Близнецы, словно сговорившись, отвернулись. Острый стыд обжег щеки. Они взглянули друг на друга. И тут Альт с трепетом ощутил, что между ним и братом впервые за долгое время пробежала искра понимания: с какой стати конфузиться от слов этой пустышки Лари?

- Мне страшно, - готовая вот-вот разреветься, Тэйка схватила Альта за руку. - Может, уйдем отсюда?

- Ты что, всерьез веришь этой глупой афише?

- Нет, конечно, и все-таки… Если по-настоящему… - Тэйка всхлипнула, вспомнив, как полицейские выволокли Пипла из мастерской, скрутили руки и втолкнули в черную машину. - Если по-настоящему, - глотая слезы, проговорила она, - то мы не должны не только сидеть рядом с Чарли, но и разговаривать с ним. Мы должны презирать его и ненавидеть.

- Тэйка, ты забываешь… - Альт покосился на брата. Тот сидел с напряженным лицом, и было ясно, что он все слышит.

- Да, забываю, забываю, - в отчаянии прошептала девочка. - Пилюли. Но ведь должна у человека быть на плечах и собственная голова!

Чарли потупил глаза. Альт готов был поклясться, что он смущен. Очень. С ним явно что-то происходило.

Вдруг зал встал: в ложу входил Умноликий. Он повел острым носом по сторонам, встряхнул шевелюрой и важно сел, давая понять, что можно сесть и остальным. Тишину прорезали звуки фанфар. Их тут же проглотила барабанная дробь. Тяжелый оранжевый занавес колыхнулся, раздвинулся, и публика обмерла. На арену, опустив голову, неверным шагом выходила понурая кляча. Верхом на ней сидел тощий длинноногий человек с лихорадочным блеском в глазах, бородкой клинышком на изможденном лице, в картонном шлеме и с длинной палкой, которую он, очевидно, принимал за копье. Но с каким достоинством он держал это «копье»! Будто нацеливал на невидимого врага. Эта неожиданная отвага в тщедушном теле выглядела так комично, что зал захлебнулся смехом.