Земледельцы

13 июля этого года он принимает поздравления от своих коллег-студентов, от профессоров.

У него на руках свидетельство об образовании.

В нем сказано:

«На основании Постановления СНК РСФСР от 8 июня 1925 года и «Положения о Государственных Квалификационных Комиссиях», гр. Пустовойту В. С. присваивается квалификация ученого агронома, что и удостоверяется подписями и приложением печати».

Через несколько дней Ученый совет Кубанского сельскохозяйственного института избрал Василия Степановича Пустовойта заведующим кафедрой генетики, селекции и семеноводства.

На этой кафедре молодой ученый работал до 1930 года. Доцент, потом профессор института. Именно к этому времени Пустовойт передает в хозяйства свои первые высокомасличные сорта подсолнечника.

Мало кому из неспециалистов приходилось видеть растения дикого подсолнечника из Центральной и Северной Америки. Он ни чуточки не похож на нынешний культурный подсолнечник. Есть формы, по размерам и внешнему виду напоминающие всем известную полевую ромашку. Шляпка — с пятикопеечную монету. Длинные лепестки — белые, кремовые или желтые. Семечки до того мелкие, что их почти невозможно различить невооруженным глазом. Есть ветвистые формы. В пазухе листьев у них на коротком коричневом стебле располагаются многочисленные шляпки в венчике желтоватых листочков. Наконец, есть формы гигантские, трехметрового роста, с лопушистыми листьями и малыми соцветьями. Существуют однолетние формы и многолетние. И у всех так мало общего с тем подсолнечником, который мы знаем!

Среди четверти миллиона цветковых растений дикий подсолнечник если и мог чем-нибудь удивить любопытное человечество, то разве что своим ярко-желтым круглым соцветием — корзинкой, которая, ко всему прочему, имела одну оригинальную особенность: с утра до вечера следовала за солнцем, поворачиваясь с востока на запад. Эта способность смотреть солнцу в лицо и в ясный день, и в облачный умиляла некоторых ботаников. Оригинальный, красивый цветок проделал в XVI веке путь из Америки в Европу, появился в Испании, а оттуда, именно как цветок, как декоративное украшение скверов, садов и оранжерей, потихоньку поплелся по всей Европе.

Новые условия жизни, а главное, сперва бессознательный отбор человеком самых интересных, самых крупных цветов, а потом и осознанное, чисто потребительское желание получить побольше приятных на вкус семечек привело к постепенному улучшению форм «гелиантуса-аннууса» — растения солнечного вращения, как окрестил подсолнечник великий ботаник Карл Линней. Кстати, растение это и народ окрестил очень похоже. У немцев оно получило название зонненблюм, у сербов — солнекруг, на Украине — соняшник, у русских — подсолнечник.

Когда растение уже с Балканского полуострова попало к нам, на Украину и юг России, в нем трудно было обнаружить первородные черты. Благодаря селекции подсолнечник стал рослым, с одной крупной шляпкой и редкими шершавыми листьями. У него теперь были более крупные масличные семена, весьма приятные на вкус.

Во второй половине XVIII века впервые в России попробовали получать масло из этих семян промышленным путем. Масло понравилось, оказалось выгодным сеять молодую культуру наряду с коноплей и льном. Вскоре подсолнечник завоевал общее признание, под него стали отводить большие площади.

В 1880 году, как свидетельствует статистика, в России сеяли ежегодно 80 тысяч десятин, к началу XX века — свыше 200 тысяч, а когда Василий Степанович Пустовойт прибыл по приглашению канцелярии наказного атамана области Войска Кубанского для работы в сельскохозяйственную школу «Круглик», что рядом с городом Екатеринодаром, подсолнечник уже сеяли по всему югу России, и площадь, занятая им, измерялась сотнями тысяч гектаров.

Тогда же, в первом десятилетии нашего века, на подсолнечник обратили внимание русские ученые. Растение очень нуждалось в помощи и поддержке прежде всего потому, что были у него страшные враги, которые резко снижали урожай семян, а в иной год и просто уничтожали его. Врагом номер один была подсолнечная моль. Гусеницы этой моли густо заселяли шляпку подсолнечника, вгрызались в семечки, и крестьянину доставались в августе только пустые корзинки, увитые тонкой и липкой паутиной. Вторым врагом новой культуры было растение-паразит, вредоносная заразиха, мельчайшие семена которой то несколько лет как бы дремали в почве, не прорастая и не давая знать о себе, то вдруг трогались в рост все сразу, десятками, сотнями тысяч на десятине, впивались в корни молодого подсолнечника и высасывали из растения жизнь. «Фиолетовая смерть» регулярно опустошала подсолнечные поля, оставляя частокол из черных, будто обугленных стеблей.