Земли за Башнями

– Мне представляться излишне, а тебя я прошу назвать своё имя.

– Ратибор, владыка.

– Что ж, Ратибор, я расскажу тебе всё. Эта история недобрая, хоть сейчас я и способен говорить о ней с улыбкой. Чтобы мы определились, с чего начать, расскажи, что ты знаешь о Туровой Охоте?

– Мои познания кончаются на битве с Агдрагилем, разорении земель симургов и ярости Кэрмедеи. После этого вы, владыки, якобы, бросили дружину на произвол судьбы.

– Славно. Легенда о Туровой Охоте обрастает ложью не так быстро, как я думал. Впрочем, я понятия не имею, сколько времени прошло с нашей смерти, и запрещаю тебе говорить об этом. И кто бы из моей семьи ни спросил, не называй число минувших лет. А теперь к нашей истории.

Велион расправил плечи и приступил:

– Агдрагиль привёл исполинов с востока, на восток же они и убрались, когда мы одержали победу. Мы захоронили павших, я высадил на могилах цветы и сделал их неувядающими. Настало время отправиться вдогонку за Агдрагилем, но на пути у нас возникла Кэрмедея. Она желала отомстить за беды своего народа, но не исполинам, а туричам.

– Тур ведь защищал разумные народы. Почему она так, владыка?

– У неё были поводы, – уклончиво ответил Велион, – может, не столь весомые. Тем не менее, Кэрмедея атаковала. Но она была в гордом одиночестве, да и богиней слыла не из могущественных. Наша семья отбивалась, но никто не преследовал цели убить взбалмошную Кэрмедею. Тур неоднократно предлагал ей переговоры, на что со временем получил согласие.

Велион взглянул куда-то за спину Ратибору, но затем вернулся к слушателю. Турич позволил себе бегло обернуться, но не разглядел того, что привлекло внимание бога. А тот продолжил:

– Кэрмедея предложила отправиться к спящему шаману и дать ему рассудить, виновен ли Тур в уничтожении симургского государства. Мы согласились и отправились в условленное место. Там нас уже ждала Кэрмедея, предложившая примириться перед судом и испить знаменитого симургского вина из сапфировых ягод.

– Сапфировые ягоды, правда, существуют?

– О, да, и не зря зовутся легендарными, ибо вино из них обладает вкусом столь же сладким, что и любовь. Блаженство этого напитка стало последним, что мы запомнили из реальной жизни.

– В вине был яд?

– Хуже. Там было снотворное. Не возьмусь предполагать, какое именно, но мы за секунды свалились без памяти. А вскоре очутились здесь. Очевидно, Кэрмедея затащила наши тела в хижину, погрузив тем самым в сновидение. Видишь ли, достаточно заснуть рядом с шаманом, чтобы очутиться внутри его сна. Поэтому ты и здесь, Ратибор.

Велион понуро всплеснул руками и закончил:

– А затем богиня убила нас, отчего мы не можем проснуться и вернуться в реальный мир.

– Но как возможно, что вы видите сны, будучи мёртвыми?

– Это хороший вопрос, Ратибор. Я считал себя блестящим мыслителем, и у меня было всё время мира, но умозаключения мои далеко не продвинулись. Я не знаю, почему всё ещё существую, являюсь ли самим собой или давно выродился в мимолётное сновидение шамана. Кэрмедея, похоже, тонко знала таинства спящего, потому и спланировала безжалостно заточить нас навеки.

Велион выдохнул и как бы виновато произнёс:

– Мы сокрушали чудовищ, размером с горы, скрещивали магию, словно мечи. Мы высокомерно забыли, что способны умереть от ножа или яда.

– Немудрено было, владыка. Ваши свершения были стократ… более возвышенны.

– В конце концов, они оказались бессмысленными, если не вредоносными.

Бог задумчиво потёр подбородок и вновь взглянул Ратибору за спину. На сей раз, обернувшись, турич увидел выходящую из леса ороницу. Высокая и статная охотница, с маленькими рожками, одетая в наряд, сочетающий удобство и роскошь. Вершила одеяния ороницы накидка из куньего меха, переливающаяся золотом и охрой. В сторону холма двигалась Зела – названная дочь Тура.

Богиня шагала грациозно, несмотря на взваленный на неё груз. Зела несла на плече лук, длиной в три сажени. За спиной ороницы висел колчан со стрелами, больше похожими на пики. Гигантское оружие казалось невесомым – Зела поднялась на холм с изящной непринуждённостью. Не обращая внимания на Ратибора, ороница заговорила с Велионом:

– Привет тебе, дядя. Всё ещё пытаешься воссоздать Бриславию?

Зела облокотила на колонну лук с колчаном. И пока она это делала, Велион тихо посмеивался.

– Что ты там хохочешь, дядя?

– Тебе, конечно, проще вьюрка отличить от воробья, но присмотрись к этому туричу.

Охотница взглянула на Ратибора. Брови её тотчас приподнялись, а губы сложились в добродушную улыбку.

– Так у нас гости.

– Рад встрече, владычица.

– И я рада встрече, князь.

– Я всего лишь воевода, моё имя Ратибор.

Зела поставила руки на талию, приняв молодецкий удалый вид.

– Славно же идут дела в Бриславии, раз воеводы стали одеваться краше, чем князи.

Ратибор только сейчас оглядел свои одежды и с удивлением обнаружил на себе бордовый кафтан с широким поясом. Вышивка и оторочка делали наряд куда богаче, чем всё, что Ратибор в жизни носил.

– Ты и сам удивлён, верно? – спросил Велион. – Такое здесь случается. Мы, сами того не замечая, меняем наряды, становимся старше или моложе…