Земли за Башнями

– Ты ведь во сне, так что не удивляйся, – сказала Зела. – Лучше скажи…

– Зела! – нахмурился Велион.

Племянница кинула взгляд на дядю, но упрямо продолжила:

– Не видел ли ты стрел поблизости от жилища шамана? Может, в самом его доме?

– Нет, владычица.

– Зела! Мы условились не задавать вопросов о реальном мире!

– Ты бы так не говорил, если бы увидел границу своими глазами.

– Никакой границы нет, не выдумывай.

Ороница всплеснула руками и села между Ратибором и Велионом.

– Конечно, вы же попробовали всего один раз и сдались, – посетовала Зела.

– Мы шли за тобой целую вечность, но так ничего и не увидели.

– Надо было просто идти дальше! Я же говорила, что путь покажется бесконечным, но в конце концов появится граница. Пустота, в которую невозможно шагнуть, пустота, где нет ни звёзд, ни ветра, где твои грёзы не материализуются.

Велион покачал головой, словно слушал непоседливую внучку. Зела ударила кулаком по колену и подалась в сторону дяди:

– Я только что вернулась оттуда. Я уже трижды была у границы. Каждый раз мне казалось, что я состарюсь и умру по пути, но всё же я вернулась туда снова. Сон шамана не безграничен.

– Зела…

– В этот раз я выстрелила из лука. Стрела улетела в пустоту и исчезла. Затем я выстрелила снова. Я выпустила тысячу стрел, смотри, из какой оглобли я стреляла. Не знаю, куда улетели стрелы, но очень далеко. И я буду пробовать ещё, с таким громадным луком, что сможет выстрелить за пределы сновидения.

– Ты веришь, что стрелы приземлятся в реальном мире?

– Может быть… – потупилась Зела. – Или где-то ещё, лишь бы не здесь. Не в этом месте, где ты пытаешься нафантазировать себе сородичей, подданных, учеников, собеседников. Желаешь, чтобы твои грёзы начали строить города, заводить семьи, слагать песни… любоваться твоими подсолнухами…

– Зела! – пресёк племянницу Велион.

Ороница опустила голову, признавая, что сказанула лишнего. Мудрый Велион решил промолвить что-нибудь примиряющее:

– Даже если у сновидения есть границы, и стрела может вылететь за них, то наша семья не может. Мы этот сон не покинем.

– Но у нас есть вечность, чтобы пробовать.

– Дядя Свар на тебя плохо влияет, – покачал головой Велион.

– Он освободит нас отсюда, вот увидишь. А ты, князь, уже встречался со Сваром?

– Вы, владыки, первые, кого я увидел здесь.

Зела тут же поднялась на ноги.

– Тогда пойдём, я тебя познакомлю. Без толку сидеть тебе с Велионом и учиться у него отчаянию. Не возражаешь, дядя?

– Общение с живым гостем драгоценно, но жадничать и держать его при себе не стану. Пусть и остальная семья поговорит с сородичем.

– Уж я точно наболтаюсь. Следуй за мной, князь.

Не успел Ратибор подняться со скамьи, как беседка преобразилась. Ни боги, ни турич, ни лук с колчаном не сдвинулись с места, в то время как сама беседка развернулась, и выход из неё оказался на противоположной стороне. Туда и направилась Зела, маня Ратибора за собой.

Ороница поспешила вниз по тропе, звенящей под её копытцами. Зела двигалась так легко и задорно, от неё так веяло молодостью, что Ратибору стало не по себе. Он поймал себя на мысли, что вопреки разнице в статусе, возрасте и расе испытал влюблённость. Ту, чью невозможность прекрасно осознаёшь, но позволяешь сердцу минутные фантазии.

Да и какое ещё чувство мог испытывать Ратибор к своей богине?

Турич следовал за Зелой и так залюбовался, что вопрос богини застал его врасплох:

– Что скажешь? Как тебе здесь?

– Удивительное место, владычица. Такого мне не доводилось видеть даже в собственных снах.

По обе стороны тропы раскинулись пшеничные поля. Бесконечная гладь зелёных колосьев созревала на глазах, наполнялась благородной желтизной, а затем возвращалась обратно. Создавалось впечатление, что горизонт тянется дальше, чем должен. Над полем кружили капли воды, не падающие дождём, а парящие, словно семена одуванчика на ветру.

А в небе застыли летающие острова. Большие и совсем крошечные, голые, как речная галька, и поросшие деревьями. Меж островами сновали бабочки той же величины, что и пчёлы в цветочном лесу.

– Вы всё это создаёте, владычица?

– Кое-что. Я создала себе непролазный туманный лес. Беседку сотворил Велион, ему же принадлежит огород из дубов и клёнов. Но это поле создал сам шаман.

– В самом деле?

– Это же его сон, всё здесь подчиняется его воле. Благо он не желает гостям зла и позволяет кроить это место под себя. Ты ведь и сам с этим сталкивался, князь?

– В определённых пределах, владычица.

– Пределы эти широкие. Тяжело изменить чужую фантазию, но если найдёшь во сне шамана пустующий уголок, сможешь воплотить в нём любые грёзы.

Тут Зела обернулась через плечо и с улыбкой сказала:

– Догоняй, князь. Может, в реальном мире ты кланяешься моему идолу, но здесь может идти рядом как с равной.

– Да, владычица, – Ратибор поравнялся с ороницей. – То же самое мне говорил и владыка Велион, но всё это мне в новинку.